Типический характер в эпоху Павла — это такой характер, который не проявляет своих характерных свойств, Это характер, которого нет. Поэтому возможна такая ситуация, когда нет не только характера, но и человека. Вместо человека достаточно лишь условий, при которых человек может претерпеть трагическую судьбу. Поэтому рассказ «Подпоручик Ниже» построен не на отсутствующем герое, а на герое страдательного залога: в рассказе нет его действия, а есть действие, совершающееся над ним. Герой же существует как точка приложения сил. Но действие великолепно осуществляется, независимо от того, что оно осуществляется над несуществующим объектом. Машина может работать и тогда, когда в нее не закладывают материал. Правда, тогда она работает бессмысленно, но в эпохи, подобные павловской, это обстоятельство не считается особенно важным. Особенно важным считается, чтобы была видимость работы, всеобщее преуспеяние и верноподданнические чувства. В рассказе Тынянова герой подменен делом, но делом, совершенным не им, а волей обстоятельств, неминуемых в таких условиях. Дело же, которое совершилось, никому не нужно, и поэтому, совершилось оно или не совершилось, не имеет значения. В рассказе есть герой, и у героя есть характер, проявленный в действии.
Герой, отсутствующий в начале рассказа, появляется, когда в нем возникает необходимость, и по мере возрастания необходимости все более материализуется. Необходимость возникает в связи с тем, что нужно на кого-то возложить ответственность за совершенное преступление. В сюжетном уравнении рассказа герой — икс. Икс — это не отсутствие значения, а невыясненность его величины. Обнаружение виновного превращает икс в величину, получившую измерение. Икс становится подпоручиком, назначенным в караульную службу.
«Так началась жизнь подпоручика Киже.
Когда писарь переписывал приказ, подпоручик Ниже был ошибкой, опиской, не более.
Придирчивый глаз Павла Петровича ее извлек и твердым знаком дал ей сомнительную жизнь — описка стала подпоручиком, без лица, но с фамилией.
Потом… у него наметилось и лицо, правда — едва брезжущее, как во сне. Это он крикнул «караул» под дворцовым окном.
Теперь это лицо отвердело и вытянулось: подпоручик Ниже оказался злоумышленником, который был осужден на дыбу или, в лучшем случае, кобылу — и Сибирь.
Это была действительность.
До сих пор он был беспокойством писаря, растерянностью командира и находчивостью адъютанта.
Отныне кобыла, плети и путешествие в Сибирь были его собственным, личным делом.
Приказ должен был быть выполнен. Подпоручик Киже должен был выйти из военной инстанции, перейти в юстицкую инстанцию, а оттуда пойти по зеленой дороге прямо в Сибирь».
Превращение случайности (описки) в человека происходит из-за возникшей необходимости. Необходимость разработана подробно, потому что важна как мотивировка. Материализация героя сделана авторским описанием, а для того, чтобы не возникло сомнения в обычности подобных вещей, — через восприятие других людей, не заметивших ничего особенного в операции. Обычность происходящего поддержана световым эффектом: «Так как дерево было отполировано уже ранее тысячами животов, то кобыла казалась не совсем пустою. Хотя на ней никого не было, а все же как будто кто-то и был». Но главное, конечно, не блеск, создающий иллюзию, «будто кто-то и был», а привычность операции. Герой введен, материализован, и дальнейшая его судьба — типичная судьба обычного человека в самодержавной стране в годы, последующие за подавлением великого крестьянского восстания и предшествующие убийству царя. Убийство же царя, естественно, вызывается особенно тяжелыми обстоятельствами. Впрочем, существенного значения это не имело, так как «в России не народ убивал тиранов, а тираны спорили между собой». Все, что происходит с героем дальше, может произойти с любым человеком в государстве, благополучие и процветание которого зависят главным образом от расположения духа самодержца. В случае дурного расположения духа, «как с неба при ясной погоде, рушились палки на целые полки, темною ночью при свете факелов рубили кому-то голову на Дону, маршировали пешком в Сибирь случайные солдаты, писаря, поручики, генералы и генерал-губернаторы». Если же расположение духа было благоприятствующим добрым начинаниям, то камердинер-турка возводился в графское достоинство. Правда, кроме расположения духа, была еще и политика, и Тынянов, говоря о том, что «потемкинский дух он (Павел. —
