Ничего подобного не могло быть в павловское время, и поэтому ничего подобного нет в рассказе об этом времени. В павловское время столкновение человека с официальной бумагой всегда кончалось триумфом официальной бумаги.
Тынянов обстоятельно и подробно рассказывает о том, как прожил жизнь несуществующий человек, превратившийся в человека из писарской ошибки, и о том, как погиб живой человек, которого ошибка превратила в несуществующего.
Мотивы, которые потом станут главными в творчестве Тынянова, зародились в это время и в этом рассказе.
Государство, идея государства, самодержавие, самовластие становятся в «Подпоручике Киже» решающей темой.
Этот рассказ стал переломным в творчестве Тынянова, с него начинается новая тема писателя — тема человека и государства, которой в последующих вещах было суждено стать главной.
Тема эта пришла к Тынянову от Пушкина и была в наибольшей мере Пушкину же и возвращена. Она была побочной в «Кюхле» и даже в «Смерти Вазир-Мухтара». В рассказах и последнем романе она становится главной. Стилистические линии рассказа были связаны со «Смертью Вазир-Мухтара». Впоследствии они были развиты в «Малолетном Витушишникове» и особенно в «Восковой персоне».
Это рассказ о неограниченной, необузданной, бессмысленной и сокрушительной государственной власти, о самодержавии и тирании.
«Подпоручик Киже» был написан в то же время, когда Тынянов работал над «Смертью Вазир-Мухтара», и одной из причин, вызвавших рассказ, была становившаяся все более очевидной производность темы «человек и государство» от темы «интеллигенция и революция».
Исчерпанность темы «интеллигенция и революция» была вызвана тем, что главное в теме — признает ли интеллигенция революцию — было разными способами уже решено.
Вопросы взаимоотношений человека и государства, государства и общества вытесняли в сознании Тынянова его старую тему. Происходит превращение, замещение тем. Революция (как вооруженный переворот) начинает замещаться в его книгах государством, возникшим вследствие победы революции. К концу первого революционного десятилетия наступила стабилизация государства, заканчивался нэп, была разгромлена оппозиция.
Проблемы государственности приобрели в эти годы важнейшее значение в общественном сознании, а стало быть, и в литературе. Тынянов ищет истоков Октябрьской революции и порожденного ею государства. Для того чтобы показать выстраданность революции, он обращается к темным и кризисным эпохам русской истории. Такими Эпохами были царствования Павла, Петра и Николая.
Интерес к Павлу у Тынянова появляется еще в пору его писательской молодости. С годами тема приобретает все большее значение, и если в «Кюхле» Павел только упоминается, то в «Смерти Вазир-Мухтара» он становится одним из тематических мотивов, а в «Пушкине» приобретает сюжетообразующее значение. Но концепция во всех произведениях — от «Кюхли» до «Пушкина» — остается неизменной. Кроме «Восковой персоны» Павел в большей или меньшей мере фигурирует во всех романах и больших рассказах Тынянова. Павел, по Тынянову, — Это наиболее острое и характерное проявление противоестественности традиционного русского самовластия.
Последующие этапы истории самовластия были лишь развитием павловской тенденции, поправленной «просвещенным временем». Павловскую тенденцию Тынянов видит в политической доктрине, связанной с тяжелыми историческими особенностями России — кровавое и бессмысленное наследие Грозного, выпавшее из рук близких дело Петра. Вместе с этим существует еще и неблагополучная физиологическая наследственность. В детях настойчиво подчеркнуто сходство с отцом.
«На папеньку будет похож», — сказано о Константине в «Кюхле».
«У него был сиплый голос и бешеный нрав его отца…» — сказано об Александре в «Пушкине».
Дикие привычки отца унаследованы Николаем:
«— Ну что же ты, подойди, — сказал тихонько император.
Подошедший генерал-адъютант Клейнмихель был внезапно ущипнут» («Малолетный Витушишников»).
«Он (Александр I. — А.Б.) громко дышал. Сиповатым голосом он вдруг спросил, спотыкаясь:
— Опять нюхал табак?
Он больно ущипнул лакея…» («Пушкин»).
