Юный натуралист, 1936 № 03 - страница 7

Теми же глазами глядел человек и на погоду: он изучал ее, чтобы предсказывать, чтобы добиться той же точности знания, какая есть у людей в науке о движении небесных светил. Человеку хотелось точно определить, где будет дождь и сколько его выпадет, какой будет завтра ветер, откуда он будет дуть. Человеку хотелось, чтоб ураган не настигал его внезапно, чтоб в море корабль мог увернуться, уйти от него. Хочется знать, когда сойдет снег весной, и точно определить первые заморозки осенью.

И вот в предсказании погоды люди еще не добились и сотой доли той точности, какой достигли в астрономии, как уже хотят приложить свои руки к этому делу погоды. То есть как же? А очень просто: чтобы дождь не сам шел, а чтоб нам бы самим, как грядки из лейки, поливать землю дождем там, где хочется, там, где надо.

Люди уже мечтают о том, чтоб отопить холодные пространства земли водяным отоплением, как это делается в больших столичных домах, где теплая вода по трубам обходит комнаты и своим теплом согревает воздух. Конечно, не трубки с кипятком думают люди проложить по сибирской тундре, а извечно текущую в океане реку теплой воды, Гольфштрем, отеплить, усилить, — пусть она сильней и жарче хлынет из Мексиканского залива и пробьется горячей струей вокруг Новой Земли, ворвется своим теплом в Карское море, растопит льды вдоль холодных берегов Полярного моря до самого Берингова пролива.

Поднялась мировая техника, и уже хочется людям распоряжаться землей, как своей квартирой. Вон дует холодом из незапертой двери. Это холодное Гренландское течение с севера несет стужу через Берингов пролив. И все наше Приморье — Владивосток, что стоит почти на одном уровне с Неаполем, Приамурье — все застывает, и сибирская зима становится на той же широте, на какой итальянцы растят лимоны и пальмы.

Заткнуть эту дыру, через которую дует этот водяной сквозняк! Поставить стенку, перегородить! Теперь можно думать о такой стенке — о плотине в восемьдесят километров длиной и три километра вышиной.

Мировое дело? Да, мировое: погода не знает границ, которые проводят люди после войн по договорам, пактам и трактатам. Погода — дело мирового хозяйства.

Человек научился уже разрушать облака. Они держатся своей электрозаряженностью. Электролучами же можно и разрушить эту заряженность, заставить распасться облака. Пусть ветром унесет дальше эту непролившуюся влагу туда, где ее мало. Уже найден способ сгущать ее в облака, заставить пролиться.

Электричество без проводов мы умеем посылать ввысь. Мы можем поставить такие станции по всем материкам, по путям всех ветров, которые разносят воздушными дорогами дожди и туманы. Эти станции будут приказывать: «неси дальше!» или: «выгружай здесь!»

Метеорологическая карта, телеграфная сводка погоды — вот что будет в руках у мирового диспетчера дождя, и он из центрального узла — «Узла осадков» — будет распределять туманы и дожди по мировому плану дождевого хозяйства планеты Земли.

По материалам проф. С. А. Бастамова

ПИКИН-РИФ

Есть в Тихом океане такой остров — Пикин-Риф, не сказочный остров, а настоящий, и там — вечная весна: летом 17, а зимой 15 градусов тепла. Дать волю людям — все бы на этот остров с’ехались. Подумайте: вечная весна!

Только не так уж хорошо на этом острове.

У нас, когда наступит зима, все растения отдыхают, а весной с новыми силами начинают расти. На острове же Пикин-Риф всегда тепло и всегда обилие солнечного света, и у растений нет отдыха, поэтому не все растения там могут расти. И нет на этом острове таких густых лесов, как у нас. Люди на этом острове тоже не очень здоровые. Все узкогрудые и низкого роста.

Давно уже ученым стало известно, что людям, растениям и животным, для того, чтобы они хорошо себя чувствовали и правильно развивались, нужны ритмические смены всех времен года. Когда мы научимся управлять погодой, то по общему соглашению всех людей и всех стран сделаем в каждом месте такой климат, какой там удобнее и для людей, и для всех ценных растений и животных, которые живут в этом месте, и для местного транспорта, и для производства. И, конечно, мы сохраним смену времен года. Но жестоких морозов, таких, что птицы замерзают на лету, и такой жары, как в Сахаре, уже нигде не будет.