Его руки скользнули к моей груди, понуждая меня сменить положение. Все это время он не сбавлял быстрого темпа. Сет сильно сжал мои соски, и я закричала громче, думаю, это еще больше возбудило его, заставляя резче входить в меня. При этом ему прекрасно удавалось держать ритм. Желая доставить ему большее наслаждение, я совершенно перестала сдерживать себя, и чем громче я кричала, тем сильнее его тело сливалось с моим. Однако я кричала не специально, чтобы возбудить его, я просто наслаждалась приближающимся экстазом, поразительной силой происходящего.
Когда меня наконец стали сотрясать волны оргазма и жар между бедер достиг небывалого накала, я обнаружила, что кричу его имя. Я почувствовала, что между ног стало еще влажнее, Сет застонал и вошел в меня так сильно, что я ударилась о стену, он сжал мою грудь, впиваясь в нее ногтями, его тело еще долго била крупная дрожь, пока стоны становились все тише и тише.
Когда он вышел из меня, мне показалось, что я лишилась части собственного тела. Но я взяла себя в руки, выпрямилась, прислонившись к стене, попыталась восстановить дыхание и хрипло сказала:
— Господи, это ужасно.
На лице Сета отразилось изумление. Потом — обида.
— Ужасно?
— Нет, не в этом смысле — но как-то грязно, непристойно. Порно какое-то.
— И что? Мы не должны так делать? — Он сделал шаг вперед, обнял меня за талию и поцеловал в шею.
— Ну… мы… черт. Нет, не должны. Вообще не должны. Просто вчера… не знаю, как объяснить. Вчера мы занимались любовью, а сегодня…
— Трахались? — с готовностью подсказал он.
— О боже, — простонала я. — Сет Мортенсен только что сказал слово «трахаться»! Вслух! Конец света!
Он засмеялся и чмокнул меня в щеку:
— Ну, я не такой уж невинный агнец. Ты же читала мои книги.
— Ну и что. Ты же не О'Нейл. Только не говори мне, что ты тоже любишь кулачные бои!
— Мм… ну, в последнее время не очень.
Мы стояли, обнявшись, наслаждаясь приятной истомой, разливавшейся по нашим телам. Но вскоре, как и в прошлый раз, между нами возникла какая-то неловкость, даже и без телефонных звонков Мэдди. Я осторожно высвободилась из его объятий.
— Тебе, наверно, пора… — Я была почти уверена, что от меня он пойдет к Мэдди.
— Да, но… — Он вздохнул и потер лоб. — Это гораздо труднее, чем я думал.
— Что — это? Завести интрижку на стороне?
Он поморщился.
— Да нет. Я имею в виду, что я так долго мечтал о том, как мы занимаемся любовью, мечтал, что ты вдруг перестанешь быть суккубом. Я постоянно ругал себя за то, что думаю только о сексе. И вот наконец это случилось: ты не суккуб, мы занимаемся любовью, и в этом нет ничего поверхностного и легкомысленного, наоборот — это самое сильное переживание за всю мою жизнь. Это не просто интрижка на стороне. Если бы между нами не было таких глубоких чувств, было бы гораздо легче. И тогда первый раз действительно мог стать последним.
Господи, как я хотела, чтобы он сказал, что уйдет от Мэдди и мы снова будем вместе. Но я совершенно не собиралась первой заговаривать на эту тему, и он, судя по всему, тоже. А даже если бы он и решился? Через несколько дней все вернется на круги своя, и тогда наши отношения станут такими же странными, какими были до стазиса. Это бессмысленно.
— А мы… — Он сделал глубокий вдох и решительно продолжил: — Мы еще увидимся? Я знаю, что мы решили больше не делать этого…
Я поняла, что «увидимся» означает «займемся любовью», и поняла, что наступает самый опасный момент. То, что произошло вчера, было… Ну, если не случайностью, то, по крайней мере, неожиданностью для нас обоих. Сегодня мы не устояли перед неконтролируемой животной страстью. Но что дальше? Если мы открыто признаем, что у нас роман, то все изменится, пути назад не будет. Я посмотрела в его глаза, которые я так любила, на эти мягкие нежные губы, мое тело продолжало гореть от наслаждения. Потом взглянула на распечатки по недвижимости, которые вручила мне Мэдди, немым укором возвышавшиеся на столе.
Это напоминание о нашей двойной измене должно было убедить меня отказаться. Сет сдался, теперь дело за мной, у меня еще оставался шанс выйти из игры и спасти нас обоих. Я могла сказать «нет».
