– Продолжай, – бросил Джейк, убирая инструменты в кейс.
– Если ты согласишься работать на меня, «Имерджинг рисорсис» вновь будут рады видеть в России.
Руки Джейка на мгновение замерли, но лишь на мгновение. Ничем другим он не выразил своей реакции на услышанное. А ведь Резников предложил сейчас то, чего Джейк страстно хотел добиться: вернуться вместе со своей компанией на российские просторы.
– Когда ты успешно выполнишь задание, – продолжал Резников, – то станешь единственным в мире полномочным представителем балтийского янтаря. И каждый кусок российского янтаря, если тебе будет угодно, перед продажей станет проходить через твои руки. В обязательном порядке.
Онор затаила дыхание. Этот человек предлагал Джейку сказочные, фантастические условия. Джейку, который любит янтарь больше всего на свете!
Но каково же было ее изумление, когда она перевела на Джейка глаза. Тот как ни в чем не бывало продолжал паковать кейс.
– И вне зависимости от того, справишься ли ты с возложенной на тебя задачей или нет, – сказал Резников, – ты получишь ровно сто янтарных безделушек, каждая из которых будет равноценна лучшим из тех образцов, что ты сейчас видел. Вдобавок тебе будет предоставлена возможность лично выбрать все предметы из четырех сотен вещиц музейного качества.
Ресницы Джейка вспорхнули на мгновение.
– Ты действительно работаешь на российское правительство?
– Какая разница? Ты ведь сам будешь определять подлинность тех безделушек, которые мы тебе предложим в качестве оплаты.
Молчание.
Потом Джейк спросил:
– Что от меня требуется?
– Найти панель из Янтарной комнаты. Ту самую, которую Кайл Донован спер для того чтобы…
– Мой брат ничего не пер!
Резников оглянулся на Онор и осклабился.
– О, конечно! Прошу простить великодушно. Я охотно изменю формулировку. – Он вновь повернулся к Джейку, который уже застегивал свой кейс. – Найти панель из Янтарной комнаты, ту самую, которая была в партии камней, вывезенных Кайлом Донованом из Калининграда в Россию. Панель должна была служить своего рода гарантом существования комнаты. Гарантом для покупателей. Насколько я слышал, на аукционе в качестве первоначальной цены была названа сумма в шестьдесят миллионов американских долларов.
Онор приглушенно охнула.
– А ты не считаешь, что это я украл янтарную панель, а Кайла нарочно подставил? – вдруг спросил Джейк.
Русский рассмеялся.
– Ты? Нет, дружище, ты слишком порядочный человек. И даже будь в тебе чуть меньше порядочности, предательство друга – не твой стиль.
Ответ русского вызвал в Онор раздражение.
– Давно вы знаете Джейка? – язвительно спросила она.
– Много лет. Мы с ним были и союзниками и, так сказать, конкурентами. Что же до предательства друзей, то на этот счет я располагаю в отношении него личным опытом. – Он вновь оглянулся на Джейка. – Так что скажешь?
– Чьи интересы ты представляешь?
– На янтаре, который ты получишь, нет крови. Все образцы взяты с месторождения в лагуне полуострова Самланд.
– И поделки тоже?
– Нет. Безделушки нам пожертвовали музеи.
– Пожертвовали? Неплохо сказано!
– Советская империя одно время была очень большой и богатой. Теперь она стала гораздо меньше и беднее.
– Бывает.
Джейк еще с минуту молча любовался предметами из янтаря, над которыми многие сотни лет назад трудились древние мастера. Потом медленно протянул руку, закрыл крышку шкатулки и защелкнул золотую пряжку.
– Нет, Пит, спасибо, конечно, но я не привык одновременно работать сразу на нескольких друзей.
Резников удивленно повел бровью.
– Ты что, объединился с Донованами? Ушам своим не верю!
– Нет, я с ними не объединялся.
– Тогда почему отказываешься работать на меня? Наши страны уже не враждуют.
– О, политика тут ни при чем. – Джейк нежно обнял Онор, поднес к губам ее руку и поцеловал. – Просто я уже имею дела с мисс Донован. Мы с ней э-э… очень близкие друзья.
Онор не смогла сдержать мелкой дрожи, прокатившейся по всему телу, когда она ощутила своей кожей его дыхание. И еще Онор вздохнула с облегчением. Ей вдруг пришло в голову, как одиноко она почувствовала бы себя, если бы Джейк оставил ее. Тогда ей пришлось бы искать Кайла одной.
