Янтарная сакма - страница 47

Шрифт
Интервал

стр.

— На стол мне те бумаги!

— Уже лежат, не видишь тетрадь?

Как не беситься государю? Ещё отец его, Василий, прозванием Тёмный, ухайдокал мужа этой поганки Марфы за то, что тот почал ту замятию противу московской власти на Новгороде. Василий даже татар подкупил обещанием удвоить дань, если они не полезут разводить Москву и Новгород. Он татарам, конечно, врал, но как же быть, ежели от Москвы уходит земля, по которой все купецкие товары идут в католические страны? Москва всю свою историю жила посредничеством в торговле и защитой купеческих интересов. Отобрать у неё этот кус — и загнётся Москва!

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ


Иван Третий по кончине отца своего Василия Тёмного имел долгий разговор со старым купцом Матюшкой Избытковым. Тот и обсказал молодому великому князю все выгоды стояния стольного города Москвы на сей земле, именно в сём месте. На месте древнего табора Мосокава, где имели отдохновение те роды и племена, что уходили с боями из Второй русской империи, из Византии.

Он же, Матюшка Избытков, поведал, и откуда взялся на Новгороде мужик именем Исаак Борецкий.

— Полукровка он, жидовская кровь пополам с поляцкой юшкой...

Матюшка Избытков уже шесть десятков раз видал зиму, а всё торговал, да торговал праведно. Ему можно было верить.

— Тот Борецкий записался на Новгороде купцом, — продолжал рассказ Матюшка, — поскольку сидел при деньгах, и немалых. Конечно, не при своих деньгах. Сам не торговал, а держал торговцами нанятых людей. В лавках его казали товар и брали деньгу новгородские люди. А возили товар из неметчины да литовщины — неруси. Так и поднялся тот Борецкий тихой сапой от малого купца в большие посадники...

Должность посадника встала полукровке Борецкому в расход на две тысячи гривен. Того купить, этому поклониться... Огромные, нешуточные и неучтённые деньги! Но на Руси издавна деньги — грязь, а люди — золото. А про посадника Борецкого все знали, что поверху его — золото, а по нутру — грязь!

Чтобы избыть худую молву, взял тогда Борецкий за себя в жёны дочь воеводину — Марфу. Та уже в четырнадцать лет познала и ласки, и таски. В пятнадцать родила Борецкому сына Федьку. Он, Федька, ныне воеводой на Новгороде. Потом уже, будучи при власти, тот Борецкий пристроил в Новгороде полного жида Схария своим личным казначеем при торговых делах.

— Твой отец, великий князь, за то извёл Исаака Борецкого, что тот открыл католический костёл в Нове Городе для иноземных купцов. Так положено во всех странах. Только в том новгородском костёле, в тайном приделе, читали богопротивную книгу названием «Тора». И такую же невместную книгу названием «Библия»! И новгородских людей тайно на те чтения собирали. И про будущую жизнь, весёлую и безвластную, песни пели, Соломоновы. Не успел твой отец всю правду из паскуды Борецкого вынуть! У Еськи при себе яды были, зашитые прямо в воротник рубашки. Он, сидючи в яме, тот свой воротник пожевал, с-с-сука, и от гнева твоего отца беспыточно ушёл... А Марфа, жонка евонная, стало быть, затаила на Москву и на твой род злобу гадючью. Ещё бы не затаить! Торговать она не умела, а тут жиды поляцкие поднесли ей подарок: опись долгов её муженька, Борецкого, им, жидам ляхотским. И долгов тех оказалось на пять тысяч гривен... Я, великий князь, купцом долго состою. Везде побывал. И во всех землях тех жидов клянут нещадно. А они как крысы. Крыс ведь сколько ни бей, те множатся. Ну, предложили жиды Марфушке подлой такую выгоду: мол, долг спишем, ежели выведешь Новгород из-под Москвы. Денег на то дадим... А дальше чего рассказывать? Ты всё понимаешь дальше. Не маленький...

— Крысы, говоришь? — Молодой князь поднялся, заходил по деревянной светлице. Отсюда, из этой светлицы, его отца, Василия Тёмного, выносили в последний путь...— Про крыс я понял... Надо бы отца помянуть...

— Отчего бы великого князя Василия не помянуть?

Матюшка Избытков хватанул тогда, перекрестившись, полную чару марийской араки — молочной водки — и не поморщился. Здоров был купчина! Закусил, заговорил душевно:

— Мне ещё дед мой рассказывал такую бывальщину... Когда на ляцких землях, в Полонии, в Паннониии да в Ромении, вспыхнула болезнь чума, то ведь крысы её принесли. А тех крыс привезли с собой те жиды, коих гишпанские короли прогнали со своих земель... Ну, когда люди стали помирать быстрее мух, то одна дорога — бежать. Вот ляцкие народы и побежали через реки Дунай да Днепр на нашу, русскую сторону. Крыса, она воды боится... Так долго ли ей было спрятаться в шаболье да в разном скарбе ляцких бегунцов? Так и перебрались те крысы к нам на Русскую землю. Тайно. И тут же заселили наши деревни, сёла и городки окрест Киева, Белгорода, Смоленска...


стр.

Похожие книги