Вдруг, неожиданно. последовал сильный толчок! Ровный гул мотора резко прервался. Мощный «Вихрь» закашлялся, повалил едкий дым. «Казанку» закачало; потом, последовал еще толчок и скрежет по дюралю! Лызин жутко заматерился, поняв, что наехал на какое-то препятствие!.. Так же неожиданно, у борта лодки, вдруг выскочила из воды. огромная коряга!.. Девка, едва не лишилась чувств от ужаса!
— Что это, Паша?!
— Не видишь, что ли?! Коряга!
— И что же теперь?!
— Напоролись, короче! Винт, на х. срубило!
— Значит, мотор наш сломался?! Да?! Ну, скажи!
Лызин, задрал кверху винт, осмотрел повреждение.
— Всё, Жанна! Приплыли!.. Мать твою так, да растак!
— Как это «приплыли»?! Значит, до Бакыра не добраться?!
— С одним-то веслом?.. Пока самосплавом пойдём, менты, точно, вычислят!
— Боже мой!.. Значит, никакого выхода нет. — Жанна опустила голову.
Лызин, опять, сматерился.
— Ну, почему такая невезуха, б-дь!!..
Между тем, луна скрылась за тучами. Беспросветный мрак, окутал Вилюй. Слышно было только, журчание воды. Течение, не торопясь, само вело лодку. Снег повалил крупными хлопьями. Беглецы сидели в «Казанке», не зная, что предпринять.
— Я замёрзла! — стуча зубами, призналась девчонка.
— Ну, дак что теперь! — зло отреагировал Павел. — На берег, что ли, выйти и скакать?!
— А у нас палатки, даже, нет.
— Ни хера! Нодью сделаю, не околеем!
— Я есть еще хочу.
— Там, в мешке, колбаса с хлебом. Перекуси.
— И в туалет нужно.
Лызин вышел из себя.
— Какой тебе еще туалет?! Высунись из лодки, да мочись!
Жанна заплакала.
— Ладно, не реви. Как-нибудь, выберемся из дерьма!..
Прошел целый час.
У бедолаг, от холода, зуб на зуб не попадал. Ощущение безысходности не покидало.
9.
Внезапно, Павел встрепенулся. Метрах в семистах, на левом берегу, мерцал огонёк!.. Откуда бы, здесь, ему взяться?!.. Нет, это, похоже, не костёр, а тёплое жильё! Чья-то заимка, иль как? Нужно, срочно, править туда!.. Первым делом согреться, да и поспать не мешало б!.. Если менты поджидают в Бакыре, — вынужденная остановка, их с толку собьёт! Потерялись, дескать, преступ-нички где-то!.. А вдруг, у хозяина, лодка с мотором имеется?! Да несомненно, точно!.. Тогда пристрелить человечка, согреться, и в путь!
Огонёк приближался. На правом берегу, высилась тёмная скала. Течение, в этом месте, к счастью, не было сильным. С грехом пополам, Лызин, с помощью весла, причалил к пологому пляжу. Обратил внимание, на плоскодонку, стоящую на приколе. На береговом возвышении, курила буржуйкой. избушка. Свет керосиновой лампы, лился из небольшого оконца.
Зарычала, залаяла собака. Дак кто ж тут, остановился-то, черт побери?.. Выгрузили вещи и, таясь, спрятали, под ёлкой у берега, сумки с баблом и ружьё. С мешком, поднялись к странному, таёжному жилью. Павел, довольно резко, постучал по двери. Лайка, внутри, зашлась, еще более, злобным лаем. Но никто не торопился открывать. Тогда Лызин, по снегу, прошел к окну и проорал: «Хозяин! Впусти!.. Замёрзли, как тузики!». «А сколько вас?» — поинтересовался голос. «Двое!.. Я, да жена! Мотор, у нас, накрылся! Помоги, ради Бога! Дай согреться!».
Наконец, заскрипела, открываемая, дверь. На пороге показался бородатый мужик. Одет был в безрукавку и валенки. На вид, — лет пятьдесят или больше. Здоро-овый дядька!.. От мужика, так и веяло, какой-то, непонятной стариной. Кержак, старообрядец, что ли?.. Но, так или иначе, взгляд у него, был добрым, даже, кротким.
— Ну, коль пришли, заходите тогда. — голос мягкий, печальный.
— Спасибо вам! — ответила за «мужа» Жанна. — Собака не кусается?
— Мишка, — место! — спокойно бросил хозяин. — И -ишь ты, у меня!
Лайка, предупредительно рыча, неохотно покорилась, ушла в угол.
Внутри смехотворных площадей, оказалось очень тепло.
Стены избёнки, были сложены из листвяка. В дальнем углу, накалилась буржуйка. Труба-дымоход упиралась в низкий потолок. Сбоку от печки — небольшой, грубый стол и две лавки. На столе, коптила керосиновая лампа. Вдоль левой стены, — топчан с тулупом, прикрытый ватным одеялом. А на полу, как не странно, лежали половики.
