Я посмотрел на Кэрол и подумал, какого черта, все так нелепо складывается. Она выглядела усталой, и, когда я бросил на нее пристальный взгляд, на глаза девушки навернулись слезы.
— Кэрол...
Помедлив, она подняла на меня глаза.
За спиной у меня Курок сказал:
— Чего в тебе не поцеловать ее, Мак?
— Ясно, спасибо, — ответил я, пересек комнату и протянул ей руку. Она лишь коснулась ее.
Вот и конец, подумал я. Ничего не осталось. Взлет и падение. Повернувшись, я взглянул на Курка.
— Ты считаешь меня идиотом, так, что ли? — неожиданно спросил он.
— Именно так.
— И вовсе я не идиот. — Он играл пальцами на спусковых крючках револьверов. — А ты вовсе не мэр.
— Нет? (Часы громко тикали.) А кто же я?
— Ты не мэр.
— Ты мог бы раньше сказать.
— А никто не спрашивал, приятель. — Лицо его было перекошено ухмылкой. — У меня своя игра. А те... — Он кивнул в сторону двери. — Они слишком умные. Они все не позволяли тебя прикончить, а мне так давно этого хочется. Мак.
— В самом деле?
— Ага. Ты — мужик сообразительный. Ты прикинул, что Аллен и Огер пойдут искать денежки и сцепятся из-за них. Ты на это рассчитывал, верно? А пока они будут выяснять отношения, их сцапают. Так?
Я покачал головой.
— Не совсем.
— Ну и ладно. Выходит, ты все понял, приятель? Тебя я пришью в мгновение ока. Тебя и всех остальных. Пока Аллен с Огером будут там цапаться, черт побери, можешь быть уверен, я тут разберусь с вами со всеми. Вот что тебя ждет, парень.
— Я не рассчитывал на это, — отозвался я.
Был слышен скрип веревок — шериф тщетно пытался разорвать путы. Он все еще был примотан ими к стулу. Его изрытое глубокими морщинами лицо пылало от ненависти; глаза и рот напоминали прорезанные ножом щели.
— Ты кретин, — сказал он. — Молодой и самонадеянный кретин. Ты не должен был возвращаться сюда. И тащить ее с собой. Зачем было сюда являться...
— Он был должен, папа, — еле слышно ответила вместо меня Кэрол.
— Болван, актеришка...
— Он — не актер, — засмеялся старик.
Все мы уставились на него, и я покачал головой. Я хотел было сказать ему, что не стоит, но его уже ничто не волновало. Он предвидел, что-то должно случиться, и ждал этого.
— Папа...
— Ты — не актер, каким он тебя считает. Не так ли, сын? Ты — не мэр, и ты — не актер. — Он помолчал немного. У него опустились уголки рта. — Но может быть, ты просто чертовски хороший парень.
Раздался громкий металлический щелчок взводимых бойков. Я повернулся к двери, у которой застыл Курок.
— Что ты там о себе воображаешь, приятель?
Я посмотрел на часы. Вроде время. Теперь уж скрывать нечего.
— Сюда направляется группа вооруженных людей и отряд полиции, Джейсон. Они полны дикого желания добраться до нас. Сейчас, пока твои дружки дерутся из-за денег, они уже идут по нашему следу, сбиться с которого невозможно. Они не будут задавать никаких вопросов. Они их просто пристрелят на месте, что ждет и тебя.
По выражению его глаз я понял, что он начал что-то осознавать.
— Только не меня. У дома стоит джип. Меня не пристрелят. — Он обвел комнату беспокойным взглядом, из которого опять исчезло осмысленное выражение, уступив место звериному голоду. — Пристрелят всех вас...
Шериф не отрывал от меня глаз. В нем чувствовалось предельное напряжение, которое мне не нравилось.
— Значит, ты — не актер, сынок.
— Значит, не актер.
— Рич?..
Старик не дал мне ответить:
— Он совсем не таков, каким ты его себе вообразила, Кэрол.
— Рич...
— Я — не Тербер, Кэрол. — (С растущим изумлением она смотрела на меня.) — Просто я похож на него, вот и все. Я — не киноактер. Но порой это сходство помогает мне в жизни.
— Рич... я люблю тебя.
— Не надо, — коротко остановил ее старик.
— Я всегда буду любить тебя, Рич.
— Не надо, — упрямо повторил старик.
Ушло время, исчезло расстояние, и остались только мы вдвоем. Два человека, смотревшие глаза в глаза, безмолвно говорившие слова, которых никто в мире не мог понять. То были и любовь, и желание, и нежное понимание, родившееся при единственной встрече, и внезапное осознание конца, который нас ждет... Ее глаза недоверчиво расширились и вдруг наполнились слезами.
Наступила тишина, в которой было слышно лишь гулкое тиканье часов. Стоящий у дверей киллер переступил с ноги на ногу.
