Последние слова Карталон прокричал, иначе бы я его не расслышал: в ответ на обращение Ганнибала опять раздался рев. Ганнибал приближался к нам.
Карталон продолжал:
— Я видел, как Ганнибал побеждал превосходящих по численности врагов. Так, однажды, когда олкады[23] хотели перейти реку Ибер, армия Ганнибала отступила. Олкады опьянели от ложной победы. Когда они приблизились к нашему берегу, всадники и слоны Ганнибала напали на них. Тогда-то олкады и хлебнули своей победы — все утонули! Ганнибал знает, как одолеть врага, даже когда на одного из наших приходится трое чужих. На него ты можешь положиться…
Опять раздался рев солдат одного из отрядов, поэтому Карталон закричал:
— За нас думает он! Достаточно ненавидеть римлян так, как он, — большего не надо. Мы похороним все это волчье отродье! Ты должен ненавидеть римлян, ибо другого они не заслуживают! С самого начала они были разбойниками. Ромул — первый римлянин — убил своего брата Рема только за то, что Рем перепрыгнул канаву, которую Ромул вырыл, чтобы разделить «твое» и «мое». Во все времена Рим устанавливал границы, стоившие другим жизни. Но теперь Ганнибал уничтожит римлян…
Ганнибал тем временем подошел к наемникам, выстроившимся возле слонов. Карталон перегнулся вперед, его губы коснулись моего уха.
— Теперь дело за тобой, — прошептал он. — Слушай, что я скажу. — Ганнибал был младше тебя, когда отец заставил его поклясться перед алтарем Молоха[24] в вечной ненависти к римлянам. Ему было всего девять лет. А тебе уже двенадцать… Клянись! — крикнул Карталон, потому что наемники опять заревели. — Клянись Ганнибаловой клятвой: «Я буду ненавидеть Рим, пока он не исчезнет! Я буду топтать римлян!..» — Он затряс меня, стараясь перекричать наемников.
Но я уже не понимал смысла его слов: наемники кричали слишком громко.
Тут Ганнибал направился к нам. Он ехал вдоль строя слонов. Перед Суром он остановил лошадь и спешился. Я удивился, какой он маленький, — в седле он выглядел высоким. Я увидел, как он сунул руку в один из седельных мешков. Подходя к Суру, он протянул слону кусок каменной соли. Теперь я близко видел его лицо, его глаза и сразу забыл о его маленьком росте.
— Сур, — сказал Ганнибал. — Старина! Давненько мы не видались. Как живется? — обратился он к слону, и Сур взял из его руки соль. — Впереди у нас большой путь, — продолжал Ганнибал. — Так далеко еще не ходил ни один слон: мы отправляемся через Альпы!
Сур засунул кусок соли в рот. Потом он стал размахивать хоботом — это означало, что он доволен.
— Прогулка будет нелегкой, — доверительно сказал ему Ганнибал. — Но ты всегда был молодцом, чего бы от тебя ни требовали.
Сур положил свой хобот на плечо Ганнибала. Это был признак особого доверия — так он делал только с Карта-лоном и со мной.
— Хитрец! — улыбнулся Ганнибал. — Мы понимаем друг друга!
Ганнибал взял хобот слона и потерся об него лицом. Потом он взглянул вверх, на меня и Карталона.
— Что это значит? — воскликнул он весело. — У тебя сын?
— Можно так сказать, — заулыбался от этих слов Карталон. — Мальчик обязан мне жизнью.
— Ну, маленький Карталон, как ты управляешься с Суром? — спросил меня Ганнибал.
— Как нельзя лучше, — ответил я по-финикийски.
— Разве ты не карфагенянин? — поразился Ганнибал.
— Он будет им, — заверил его Карталон. Ганнибал рассмеялся:
— Ты и Сур подходите друг другу!
При этом он смотрел не на Карталона, а на меня. Я еще никогда не видел таких глаз.
— Надеюсь на тебя, маленький карфагенянин, — сказал он мне. — Такие, как ты, мне нужны.
Я почувствовал, как загорелось мое лицо. Не спуская с меня глаз, Ганнибал сел на лошадь, чтобы двинуться дальше.
— С ним ты отправишься в поход, — прошептал позади меня Карталон. — Или ты все еще хочешь поменяться с кем-нибудь, кто не с нами?
Я хотел сказать «нет», но это «нет» застряло у меня в горле.
— Не забывай, что ты поклялся ненавидеть римлян так же, как он!
Я все еще смотрел на отъезжавшего Ганнибала. Я не мог признаться, что вовсе не клялся. Я не мог признаться в этом даже самому себе.
