Я себя до конца рассказала. Сборник стихов израильских поэтесс - страница 18

Шрифт
Интервал
стр.
Мира обещанного,
Мира вечного.
В каждой лилии живет
Птица сапфировая,
Имя которой «ве-хитету»[15]
И кажется,
Так близок
Ее аромат,
Так близок
Листьев покой,
Так близок
Тот остров —
Лишь лодку возьми
И пересеки море огня.

Я стояла в Иерусалиме

Пер. Ф. Гурфинкель

Я стояла
В Иерусалиме,
Висящем на облаке,
На кладбище
С плачущими людьми,
Кривым деревом.
Очертания гор неясные
И башня.
Вас ведь нет! —
Говорила нам
Смерть.
Тебя ведь нет! —
Она обращалась ко мне.
Я стояла
В Иерусалиме,
Расчерченном солнцем.
С улыбкой невесты,
В поле
У тонкой, зеленой травы.
Почему ты боялась меня вчера под дождем? —
Говорила мне смерть.
Разве я не сестра тебе,
Тихая, старшая…

Кармел незримый

Пер. С. Гринберг

Когда умру,
когда я перейду в другую сущность, —
расстанется тогда Кармел незримый мой,
который весь во мне,
весь — средоточие счастья, —
его густая хвоя, унизанная шишками, цветы и облака
врезаны в тело мое, —
расстанется с другим Кармелом, зримым,
аллеями высоких сосен, нисходящих к морю.
Так разве наслаждение закатами багряными
от основанья смертного во мне?
И наслажденье ароматами трав,
или мгновенье в мареве надводном,
или мгновение возврата
к властному взору неба Иерусалима,
к высокому над всем высоким —
разве от основанья смертного все это?

Тогда закричит душа моя

Пер. Ф. Гурфинкель

Тогда душа моя закричит:
Губы запекшиеся,
Вы на одной стороне,
А мир на стороне другой,
Весь мир на другой стороне.
Ибо
В той комнате, залитой солнцем,
Я стояла
Так близко к ней,
Что рот мой касался ее лица,
Измененного смертными муками.
Произнесла она мое имя
Голосом,
Ночевавшим на дне морском,
Голосом далеким и тусклым,
Разбившим вдребезги зеркала
Серебряные.
Произнесли мое имя
Губы ее в дыму.

Дни горящие

Пер. Ф. Гурфинкель

Дни горящие, летящие,
Когда я бежала от привязанности к вещам,
Когда думала —
Блеск вещей,
Утонченность манер,
Избыток учености и почета
Заставляют забыть вкус небес,
Засыпают колодцы.
Дни горящие,
Когда пели души:
Умереть как сыновья Аарона,
Богу огонь принося —
Возвышенней дома прелестного,
Выше лозы золотой.

Солнце осветило ветку влажную

Пер. Ф. Гурфинкель

Солнце осветило ветку влажную,
И листья золотые поймали
Зрачки;
Золота листья, блуждавшие
Ночь и день
В крови сердца,
Изменили свой вид.
А когда достигли
Души,
Ее одиночества,
Стали дальними знаками
Света,
Знаками с неба,
Знаменьями древними.

Не отдаляйся![16]

Пер. Ф. Гурфинкель

Утешители входят во двор,
во внешний.
Вот они стоят возле ворот,
обращенных к долине смертных теней
и наводящих страх кругом, кругом.
Стоянье у ворот — это все, что по силам,
все, что могут взять на себя утешители.
Но ведь душа моя также на расстоянии верст
от самоощущений плачущего. Так предуказано.
Ты, сотворивший ночи и ветер,
ведь это против Тебя стенанье неуемное это.
Не отдаляйся.
Да не встанут стенами
миллионы лет световых
Между Тобой и Иовом.

Не отдаляйся!

Пер. С. Гринберг

Утешители входят во двор
Внешний,
Стоят у ворот,
Обращенных к долине скорби,
и страх ее везде, везде.
У ворот стояние — это все,
Что по силам утешителям.
И душа моя на большом расстоянии
От «я» плачущего. Таков закон.
Творец ночей и ветра,
Ведь к Тебе обращен этот страшный плач,
Не отдаляйся —
Пусть не встанут преградой
Миллионы световых лет
Меж Тобой и Иовом.

Когда ты был здесь

Пер. Ф. Гурфинкель

Когда ты был здесь,
И твой карий взгляд защищал меня,
И наши мысли касались
Вдруг
Крылом крыла…
Когда ты был со мной
Среди дел преходящих,
Были стены друзьями старыми,
Что поведали нам древние легенды
Вечером,
Когда мы пили чай.
Стены теперь не убежище,
Они замкнулись в своем молчании
И не обратят внимания, когда я упаду.
Стены теперь — известь, цемент,
Основа чужая,
Нечто безответное, как смерть.

Дикий диалог

Пер. Ф. Гурфинкель

Дикий диалог
Между женщиной, ввергнутой в страдание,
И солнцем с высот
На нежном, трепетном языке
Лучей,
С тайною красок радуги.
А когда она закрывает глаза,
Внезапно
На нее наступает волна цвета крови
И покрывает павлиньи перья, что рисовал воздух
Когда глаза утомленные закрывает она,
Поглощает темное море
Мир.

Рина Клинова

Лучше бы…

Пер. Я. Хромченко

Забыть бы лучше,
Жить лучше просто так, без фраз,
Как будто лишь сейчас открылся случай
Раскрыть глаза на небо в первый раз,
Как будто я ступать училась снова,
Читать дальше
стр.
Похожие книги
На еврейские темы
Зеленый аквариум
Дети с улицы Мапу
Помощник
Избранные стихи Рахель
Стихотворения Рахель в переводе М.Яниковой
Дневник (Ее жизнь, миссия и героическая смерть)
Переводы стихов Рахель
Из глубины. Избранные стихотворения
Всепрощающая любовь
Стихотворения
Избранное