— Можно сказать и так, но мне бы не хотелось быть педантом… В общем, у меня была тетушка, которая работала кондуктором в автобусе в годы второй мировой войны… — Колльер пожал плечами и отхлебнул кофе, всем своим видом выражая нежелание продолжать.
— Работала кондуктором? И что же с ней случилось? — заинтересовалась Регина.
— Это был тридцать шестой маршрут, — сказал Колльер, покачав головой и чуть слышно вздохнув, словно на него нахлынули грустные воспоминания. — Если я не ошибаюсь, этот автобус курсировал между Килберном и Хизер-Грином. Однажды вечером, проезжая мимо вокзала Виктория, автобус был уничтожен разорвавшейся рядом бомбой. — Он посмотрел на Регину и сказал: — В нашей семье всегда гордились тетушкой. Когда нашли ее тело, оказалось, что она крепко сжимает в руке компостер. — Боукер навострил уши и затаил дыхание. Его и завораживали, и страшили подобные истории Колльера.
— Это скорее естественная реакция, нежели проявление профессионального долга, — сказал Сефф, и Боукер с Модести вздохнули с явным облегчением.
— Прошу прощения, — холодно возразил Колльер, — но моя тетушка была большой патриоткой. Ее звали Флоренс. Сефф, хмуро помешивая кофе, осведомился:
— Какое отношение имеет ее имя к случившемуся?
— Никакого. Сообщаю это исключительно для вашего сведения, коль скоро ваша уважаемая половина выразила интерес. Но давайте больше не будем об этом.
Регина чуть виновато посмотрела на Сеффа, потом, переведя взгляд на Стива, удивленно спросила своим дребезжащим голоском:
— Но потустороннее явление, мистер Колльер… Вы, кажется, говорили насчет призрака…
— Ну, видите ли, — Колльер изобразил готовность уступить интересу слушательницы, — я, конечно, не утверждаю, что это физический факт, миссис Сефф. Но когда много лет спустя проезжал в тридцать шестом автобусе мимо вокзала Виктория в тот же день и час, когда не стало моей тетушки… в десять тридцать вечера, если быть точным… я был в автобусе один, но тем не менее я совершенно отчетливо слышал, как по сиденьям стучит компостер.
— О Боже, — пробормотал Боукер.
Колльер говорил так серьезно и как бы нехотя, что абсурдная история выглядела вполне убедительной.
— Слуховая галлюцинация, — заметил Сефф.
— Право не знаю, Сеффи, — сказала Регина, вынимая из сумочки ментоловый карандаш. — Со мной в школе училась девочка, которая отчетливо видела свою покойную тетю…
Теперь, когда Модести была наедине со Стивом, она сказала:
— Я понимаю, что это тебе облегчает жизнь, но все-таки не заходи слишком далеко. Сеффы не замечают подвоха, но если Боукер потеряет над собой контроль и заржет, ты пропал.
— Я возьму себя в руки.
— Отлично. Какие-нибудь мысли насчет побега?
— Идей много, только все они не годятся. Я пытаюсь понять, где основной передатчик Сеффа.
— А… Это хорошо. Продолжай изыскания.
— Просто я решил, что, если вывести его из строя, мы сможем попытаться выкрасть лодку и уйти подальше в море, чтобы оказаться вне досягаемости их карманных игрушек. Потом можем пристать к берегу, вырезать капсулы… — Он провел рукой по волосам и смущенно пожал плечами. — Это все сплошной туман, но лучше брести через джунгли, чем сидеть и ждать, когда Сефф нас укокошит.
Они прошли еще несколько шагов, и Стив сказал:
— Я прекрасно понимаю, что все это чушь…
— Чушь? Но я сама ищу главный передатчик и по тем же причинам. Так что ты на верном пути…
— Я быстро обучаюсь, — усмехнулся Стив, чувствуя себя польщенным. — Похоже, он в мастерской Сеффа. На днях я зашел туда с Боукером. Они меня не выгнали, но передатчика я не обнаружил. Наверно, он где-то спрятан.
— Я тоже заходила, — кивнула Модести. — С Люцифером. На несколько минут.
— Ничего не увидела?
— Передатчик не увидела. Но есть и приятные новости.
Он вопросительно посмотрел на нее, а она опустилась на землю, жестом указывая на место подле себя.
— Я проделала брешь в решетке на окне, — сказала она, глядя на бухту. — Теперь твои черед, Стив. Если будешь работать по два часа каждую ночь, то за десять дней все сделаешь.
— Чем, зубами?
— Внизу, — тихо сказала она.
Он опустил взгляд. Возле ее руки он увидел небольшую слесарную пилку.
