Сефф аккуратно провел линию брови на лице куклы, положил кисточку и посмотрел на смуглолицего человека в мятых джинсах и потрепанной синей рубашке.
— Я хотел бы выразить вам свою благодарность, мистер Гарсиа, — сказал он. — Вы прекрасно провели операцию вчера ночью. Большое спасибо.
Как всегда, у Гарсиа изо рта торчала спичка. Он передвинул ее языком из угла в угол и сказал:
— Спасибо, сеньор.
— Вы и ваши друзья вскоре отправитесь на нашу новую базу. — Говоря, Сефф расхаживал между двумя длинными верстаками мастерской. — Десять дней спустя мы последуем за вами. Все улажено.
— Да, сеньор. — Гарсиа был явно заинтригован. Вообще-то у него был несколько отстраненный взгляд, но Сефф понял, что он отлично усвоил все, что было ему сказано.
— Пока все, мистер Гарсиа, — закончил он. — Можете возвращаться к вашим друзьям.
— Спасибо, — ответил Гарсиа и пошел, хлопая на ходу сандалиями.
Регина оторвалась от своей работы — она продевала новые нитки в марионетку-нимфетку с овальным похотливым личиком.
— Какой милый человек, — пропела она. — Почему ты никогда не пригласишь его, Сеффи, на наши спектакли?
— Боюсь, дорогая, ему это не будет интересно, — сказал Сефф, снова берясь за кисточку. — Видишь ли, мистер Гарсиа слишком увлечен своей работой.
Регина грустно кивнула и стала прикреплять нитку к ноге куклы. Вообще-то у марионеток редко нитки прикреплялись одновременно и к колену, и к ступне, но от этой девицы требовалась исключительная подвижность.
Не успел Сефф повесить только что выкрашенную куклу сушиться, как открылась дверь, и в мастерскую вошел Боукер.
— Сработало! — сказал он с явным облегчением.
— Разумеется, сработало, доктор Боукер, — отозвался Сефф, радостно потрескивая суставами пальцев. — Вчерашняя операция — мой подлинный триумф.
— Хотя и не рекордная прибыль.
— Пятьдесят тысяч золотых соверенов — не так уж и мало. Это соответствует ста пятидесяти тысячам фунтов стерлингов.
— Но какая тяжесть, — вздохнул Боукер, вытирая лоб и шею платком. — Это же почти полтонны, учитывая и контейнер.
— Я обеспечил соответствующие условия транспортировки, — сказал Сефф. Поскрипывая суставами, он подошел к верстаку, на котором лежало множество разных инструментов и материалов, не имеющих отношения к марионеткам. — И повторяю, это следует признать серьезным достижением.
— Да, ты все прекрасно придумал, Сеффи, — подала голос Регина. — Ума не приложу, почему доктор Боукер жалуется.
— Я не жалуюсь, Регина, — ответил Боукер, стараясь не дать волю злым чувствам. — Но чем сложнее операция, тем выше вероятность срыва. Мы могли бы заработать те же самые деньги контрабандой наркотиков или драгоценностей.
— Мы не только бизнесмены, но и художники, доктор Боукер, — проговорил Сефф с гримасой, которая исполняла у него обязанности улыбки. — Кроме того, большой вес, который вы так осуждаете, имеет неоспоримое преимущество: он не дает возможности властям понять наш метод. А это само по себе достаточно существенно, вы со мной не согласны?
Боукер потер подбородок и неохотно произнес:
— Все, конечно, так. Но было бы ошибкой использовать этот же прием вторично.
— У меня нет ни малейшего намерения повторять этот прием, — холодно заметил Сефф, взял из рук Регины девочку-нимфетку и, опустив ее так, что ноги куклы коснулись пола, стал проверять, как действуют нитки, заставляя ее непристойно вихляться. — То, что власти будут сбиты с толку, позволит нам гораздо дольше проводить наши операции. Я льщу себя надеждой, что я художник, — можно, конечно, делать эти куклы из фабричных заготовок, но это претит моему вкусу. Но я также реалист. Мы в состоянии действовать по меньшей мере пятнадцать месяцев, прежде чем правительственные структуры разных стран предпримут достаточно эффективные и разумные совместные действия, которые создадут для нас препятствия. Но к тому времени наша операция уже будет успешно завершена.
