Взятка по-черному - страница 94

А то, что случилось сегодня ночью, теперь в ее воображении превратилось в единый, страстный миг жаркого, всепроникающего наслаждения. И от этого возникала каша в мозгах, и давило грудь острое желание послать все к черту, бросить дела и бумажки, сбежать обратно домой, скинуть одежду и рухнуть в постель. А потом молча лежать, закрыв глаза, в ожидании, когда в дверь наконец раздастся звонок. Она почему-то была уверена, что Валера сегодня обязательно придет, хотя они ни о чем не договаривались.

Там, в коридоре, когда они стояли в костюмах Адама и Евы, Нина надеялась, что он задержится, хоть ненадолго. Но он ушел, обещав позвонить. Когда? Неизвестно. И вот в такой волнующий, в такой изнурительно сладкий момент легкого забытья, чудного ностальгического кайфа, в кабинете следователя Нины Георгиевны Ершовой резко зазвонил телефон.

Размечтавшаяся женщина не сразу сообразила, что это — не страстно ожидаемый звонок в дверь и что она вовсе не в собственной постели, а в служебном кабинете перед столом, заваленным папками с уголовными делами… Телефон трезвонил не переставая. Нина Георгиевна подняла трубку, борясь с непривычным волнением:

— Следователь Ершова…

— Слава богу, вы на месте, уважаемая Нина Георгиевна!

— Кто это, простите? — нахмурилась она. Как они всегда не вовремя, эти очередные просители!

— Штамо, к вашим услугам, Дмитрий Аркадьевич, если помните.

— Ах адвокат? — И столько было в ее голосе неприязни, что у Штамо вспыхнуло подозрение о сговоре следователя с его недругами.

— Мне необходимо немедленно встретиться с вами, — сухо сказал он, — для обсуждения весьма важного вопроса.

— Может быть, господин адвокат, вы что-то путаете? — ледяным тоном произнесла Ершова. — Если мне не изменяет память, подследственный категорически отказался от ваших услуг защитника, написал соответствующее заявление. Так какие же тогда вопросы? Советую, если вам вообще нужны какие-то советы, обратиться с этим вопросом к тем, кто вас нанимал. Надо напомнить?

— Нет, благодарю. Я помню господина Брусницына, помню и других коллег Гусева, которые так заботливо упекли его за решетку, а затем наняли адвоката для его же защиты. У меня память хорошая, смею уверить. Но меня в данный момент волнует несколько иная проблема, та, в курсе которой только мы с вами, госпожа Ершова, и я полагаю, сейчас самое время ее обсудить. Вещь щекотливая и, как бы вам сказать…

— А вы не стесняйтесь, господин адвокат, как просится на язык, так и говорите, — с сарказмом перебила она. — Где же ваше хваленое красноречие?

— Я бы не советовал вам разговаривать со мной таким уничижительным тоном, — вкрадчиво заметил он. — Вы же знаете, о чем у нас пойдет речь, верно?

— И знать не хочу… Слушайте, — уже раздраженно сказала она, — не морочьте мне голову. Говорите, что надо, или кладите трубку. У меня нет сейчас времени для пустых бесед с вами.

— Я не открою посторонним вашу тайну, если скажу, что речь пойдет о двухстах тысячах долларов?

— О чем? — изумленно протянула Ершова. — Двести тысяч? Я не ослышалась? Откуда они у вас?

— Они не у меня, а у вас, уважаемая, — жестко заявил Штамо. — И переданы вам с моей помощью. То есть, проще говоря, лично мною. Надеюсь, вы не станете отрицать этого факта?

— Какого факта?! Вы что, намекаете на дачу мне взятки?! Вы в своем уме? Дмитрий… как вас там?

— Ах вот что! — усмехнулся Штамо. — Ну что ж, я должен был предвидеть такой поворот судьбы. И, уверяю вас, я его предвидел. Всего хорошего, до скорой встречи. Полагаю, что вы теперь сами будете кровно заинтересованы найти меня, чтобы договориться. Но уже на моих условиях, имейте это в виду!

— Нет, подождите! — решительно возразила Нина Георгиевна. — Вы выдвигаете в мой адрес какие-то абсолютно нелепые, гнусные обвинения, подозреваете меня бог знает в каких преступлениях и машете ручкой? Мол, ищите меня! Да кому вы нужны? Кому вообще нужны ваши идиотские обвинения? Вы где живете? Вы соображаете, что сейчас несете, какую злобную чушь? У вас что, совсем плохо со здоровьем? Так лечитесь, черт возьми! Пока вас насильно не взялись лечить…