Взятка по-черному - страница 96

И, самое главное, Валера тогда будет привязан так крепко, что крепче не придумаешь! А о таком любовнике, не говоря уже — защитнике, настоящем телохранителе, можно только мечтать. Ну вот они — другие бабы — пусть и мечтают, а у нее уже есть! Нет, очень плодотворная идея. А теперь надо немедленно мчаться домой и — ждать, терпеливо ждать звонка. Сегодня она просто обязана выдержать экзамен, который сама только что придумала…

Адвокат Штамо, бросив телефонную трубку и поразмыслив о состоявшемся разговоре, подумал, что немного погорячился и раскрыл свои карты раньше времени. Но одновременно пришел и к другому выводу. Судя по реакции Ершовой, вопрос той взятки ею вполне мог не обсуждаться. И это просто проверить.

Вряд ли она пошла бы на такой шаг самостоятельно, она наверняка с кем-то могла предварительно договориться. С кем? А с тем человеком, которого нередко упоминала в разговорах, не называя, однако, фамилии, но прозрачно намекая, что он имеет непосредственное отношение к Генеральной прокуратуре и, следовательно, может повлиять на положительное решение вопроса с Гусевым. Собственно, поэтому и размер взятки не вызвал, помнится, резкого протеста у Гусева — тот ведь знал, что в жизни почем, и понимал, что двести тысяч долларов — не та сумма, ради которой стоит рисковать жизнью. А что в принципе все сводится к тому, было уже ему, заботами Дмитрия Аркадьевича, популярно изложено. Нет, конечно, согласился-то подследственный далеко не сразу. Да и с какой стати ему давать взятку должностному лицу, которое расследует его дело, нагромождая при этом одну небылицу на другую? Гусев не чувствовал себя виноватым, на сотрудничество со следствием категорически не шел, всякую вину свою отрицал и в качестве свидетелей требовал привлечь своих бывших уже теперь партнеров. И, что самое любопытное, в первую очередь господина Брусницына, из-за договора с которым, по мнению Егора Савельевича, и разгорелся весь этот сыр-бор. Но последнее — уже детали, которые могут всплыть в процессе расследования, а могут вообще кануть в бездну. Той же Нине Георгиевне оказалось достаточно намека на это обстоятельство, как она словно бы сменила гнев на милость и тут же предложила подследственному — через его адвоката, разумеется, через Штамо, — новые условия сотрудничества. Она даже готова была изменить меру пресечения для Гусева, выпустив его на волю и ограничившись подпиской о невыезде — то есть осуществить на деле мечту каждого уголовника, который в принципе плевал на всякие подписки. Правда, уверяла Ершова, сама она уже не может решить эту проблему лично, зато знает, кто смог бы это сделать. Но действия подобного рода должны быть оплачены, увы! И назвала сумму, которая в конечном счете и была ею получена от Дмитрия Аркадьевича — из рук в руки.

И вот теперь все старания адвоката остались втуне! Гусев — черт с ним! Не хочет — его проблемы. Но гонорар! Адвокат-то из-за чего должен страдать?! Почему он вынужден отказываться от своих собственных планов?! Нет, это, во-первых, непорядочно, а во-вторых, действительно черт знает что!

Думая теперь о друзьях-соратниках Гусева и достаточно уже зная о конкретном интересе каждого из них, адвокат понимал их главную задачу: чтобы Егор Савельевич сел прочно и надолго. Дмитрий Аркадьевич, будучи все-таки неглупым и достаточно опытным адвокатом, видел, что каждый из них уже отхватил по жирному куску бизнеса Гусева, подобно акулам, безжалостно рвущим на части раненого кита. Но этим их интересы не ограничатся, им теперь требуется весь его бизнес, и они не успокоятся, пока не добьются поставленной цели. Иными словами, не отстанут от своей жертвы, пока обглоданный скелет «гиганта морей» не пойдет ко дну.

Но входит ли в эти их цели еще и взятка? Тут вопрос.

По идее, не должна следователь Ершова стоять на одной позиции с тем же господином Брусницыным или с директором АО «НПЗ — Стандарт» Гридневым. Не говоря уже про уголовника Мамонова. Однако «не должна» — совсем не значит, что «не может», вот в чем дело. А у Ершовой есть, конечно, свои покровители, иначе она бы не вела себя столь нагло и вызывающе. Ну брат родной, который, к слову, занимает далеко не самый важный пост в УВД Юго-Восточного округа. Ну, может, еще какой-нибудь высокопоставленный любовник из Следственного комитета или из той же Генеральной прокуратуры… Все же этого недостаточно, чтобы уверовать в собственную неуязвимость. Значит, есть у следовательши какой-то козырь в рукаве. И было бы неразумно не принимать это обстоятельство во внимание.