«К@k@ши: Я тебе свои фанфики читать не дам!! Не проси больше понял!!!»
— Ой, как страшно, — посмеиваясь встал из–за стола. — Больно надо, фанфики почитаю, на крайняк сам напишу. Пример, как это делать не надо, у меня перед глазами.
Но стоило сделать шаг, как я запнулся об тубус и под громкий хруст приложился обо что–то головой.
«Вот оно как… — нежно обхватил голову. — Кажется, я затылком ударился об угол стола. Тубус точно новый покупать придется».
Провел пальцами по бинтам на голове и недоуменно замер, рассматривая руки, кожа, выглядывающая из под бинтов, была темной. Не черной, но и не привычной бледной. Точно я умудрился где–то загореть. Непонятно, правда, когда. Хотел поддеть бинт и посмотреть, зачем меня йодом намазали, но замер, глядя на смуглые длинные пальцы с белесыми шрамами. Наслюнявил фалангу, стал тереть, а он не оттирается и бинты не пачкает. Если оно не впитывается, то сколько же его на меня вылили, сходить будет вместе с кожей! Если йод сильно намузюкать, то ожог получается. Я судорожно начал искать, во что бы посмотреться, а наткнулся на свернутую стопкой одежду в тумбочке, но дотянуться не смог, чтобы рассмотреть поближе. Мешало что–то под бинтами. От попытки посмотреться в стекло окна, меня тоже остановило то, что спина не гнулась. Да и еще меня напугал вой. Точно рядом кто–то подвывал от боли. Я замер, но больше ничего не слышал.
Заглянув под одеяло, уставился на грудь и живот, туго перетянутые эластичными бинтами. Даже пальцем потыкал — реально мое. Не качок–бодибилдер, но и не дохляк, каким я был. Натянув тонкое одеяло обратно, я рассеянно уставился в потолок, повторяя про себя:
«Это какой–то бред, мне это снится, это не правда…»
Пока убеждал себя в нереальности происходящего, почувствовал, что куда–то проваливаюсь. Только я закрыл глаза, как они открылись сами, без моего участия.
Меня прошиб холодный пот. А уж когда задвигались руки, думал хлопнусь в обморок, но тут в палату зашел темноволосый узкоглазый парень и, как–то странно поздоровавшись, взял в руки планшет, который висел на спинке кровати.
На вид доктору было около двадцати пяти, с определением возраста у меня всегда были проблемы, так что ему могло быть и меньше, и больше. Он сосредоточенно вычитывал что–то, иногда делая пометки. На задней стороне планшетки был крупный черный иероглиф, вписанный в круг, и точно такой же красовался на правой стороне груди бежевого халата парня.
— Вы не спите? — поинтересовался медик и, заметив, что я кивнул, улыбнулся. — Хорошо.
Пролистав бумаги еще пару минут, он поднял на меня взгляд желтовато–карих глаз и спросил:
— Умино Ирука?
Я хотел сказать: «Что?»
Но вместо этого услышал:
— Да.
В ступоре я слушал доклад больного врачу: «Там болит. Здесь не очень». Будто в игре от первого лица ролик смотрел. Ни ответить, ни дернуться, ни поменять ракурс.
«Ирука, Ирука, Ирука, — повторял я в панике странно знакомое имя, — … Хм, дельфин… Еще и Умино… Что значит морской… Оу! Я его знаю! Точно, Ирука–сенсей! … из… Ой-е! Наруто!»
Это был тот самый сериал, по которому писал мой знакомый. История про блондинистого пацана, в которого его родители, видимо, от большого ума, запихнули демона. После чего благополучно померли, оставив его сиротой и, похоже, даже не позаботившись об опекунах. Впрочем, окружающие поступка родителей почему–то не оценили, и всей деревней пацана дружно ненавидели. Правда, не ясно за что.
Смачно выругавшись, я заметил, что тело само дернулось и замотало головой.
— Ирука–сан, с вами все в порядке? — настороженно держа перед собой раскрытую ладонь, спросил парень в беретке.
— Да. Все хорошо, просто… показалось…
Я промолчал, но как только врач ушел, прокомментировал:
«Если не считать меня, все просто зашибись. Ага».
На миг остолбенев, тот кто управлял телом воскликнул:
— Ты кто?
«Конь в пальто!» — не удержался от шутки.
После такого ответа некто, опознанный, как «Ирука из «Наруто», ошеломленно замолчал.
«Эммм… — смутившись, — Ку–ку?»
— Ты кто? — рявкнул сенсей.
«Ой, а я думал, что меня не слышно… Здрасте. А я ваша шизофрения. Я тут тихонько посижу в уголочке. Можно?»
