Таким образом, был сформирован корпус, который придворные остряки называли лейб-бурбонским*, а в народе нарекли Добровольческим. Командовать этим корпусом, к всеобщему удивлению, вызвался сам великий князь Николай Николаевич младший. Обстоятельства последнего назначения заслуживают отдельного описания. Когда началась эта война, и встал вопрос о главнокомандующем, государь спросил у Николая Николаевича, не примет ли тот Маньчжурскую армию, на что последний ответил, что не желает воевать с макаками. Император тогда назначил главкомом Куропаткина, но, как видно, не забыл ответа своего августейшего дяди. Потери понесенные царствующей фамилией, а более всего успехи достигнутые сыновьями великого князя Михаила Николаевича, возбудили ревность в командующем императорской гвардией. Однако когда он выразил желание отправиться на фронт, государь вместо ответа посетовал, что никак не может найти командира для добровольцев. И даже подумывает, не удовлетворить ли просьбу о возвращении на службу опального Павла Александровича**. Намек был более чем прозрачным, и Николай Николаевич, заручившись обещанием племянника оставить пост командира гвардейского корпуса за ним, объявил, что никому не уступит чести командовать новообразованным соединением.
------------------------
*Бурбон. - Прозвище армейских офицеров в гвардейской среде.
**Великий князь Павел Александрович. - Командовал гвардейским корпусом, пока в 1902 году не женился на разведенной женщине.
После сражения, вошедшего в историю как "Бойня у Эллиотов", в войне на море наступило затишье. Японцы были заняты восстановлением своей маневренной базы, а русские ремонтом поврежденных кораблей. Впрочем, работы на "Ретвизане" уже подходили к концу. Пробоина в корпусе броненосца была заделана, машины перебраны, котлы выщелочены и один из самых мощных русских кораблей готовился вступить в кампанию. Как ни странно, но великий князь Алексей Михайлович ожидал этого события без всякого энтузиазма. Пока он одновременно был командиром флагмана эскадры и флаг-офицером адмирала Иессена, ему было легче проводить в жизнь намеченные им мероприятия. Так, поближе ознакомившись с модернизацией "Осляби", Карл Петрович немедленно настоял на проведении таких же работ на вставшем на ремонт "Пересвете". Другой инициативой, поддержанной начальником эскадры, был ремонт разбившегося на скалах "Усугумо". Назначенная по инициативе Алеши комиссия пришла к выводу, что, хотя корпус японского миноносца сильно пострадал, машины его в полном порядке и этим было бы глупо не воспользоваться. Снятый с мели корабль запеленали в пластыри и, не переставая откачивать воду, оттащили к находившемуся на Тигровом хвосте филиалу Невского завода. Созданное для крупносекционной сборки миноносцев предприятие имело достаточно оборудования и рабочих, чтобы отремонтировать трофей. Также ускорился ремонт "Цесаревича". Назначенный на него командиром Вирен взял экипаж в ежовые рукавицы и сумел организовать работу по исправлению повреждений. При этом, будучи флаг капитаном князя Ухтомского он не забывал и о других кораблях отряда. На "Севастополе" наконец-то исправили погнутую лопасть винта и броненосец, хоть и не полностью, но вернул себе боеспособность.
Сильно избитые в Восточно-Китайском море крейсера "Громобой" и "Россия" было не узнать. Давшийся дорогой ценой опыт подсказал их командирам и экипажам, на что следует обратить особое внимание при ремонте. Первым делом были переставлены на верхнюю палубу погонные шестидюймовки, а ретирадные, до того почти бесполезные в эскадренном сражении, установили так, чтобы они могли присоединиться к бортовому залпу. Для орудий, до сих пор стоявших на верхней и батарейной палубе без всякой защиты, соорудили траверзы, устроив, таким образом, подобия казематов. Так же были сняты, оказавшиеся неэффективными, многочисленные малокалиберные пушки, что позволило несколько скомпенсировать возникшую перегрузку и высвободить немалое количество людей. Принятые меры, повышали боевые качества русских кораблей, экипажи которых рвались в бой.
