- Тем не менее.
Директор положил перед ней листок.
Людмила Ивановна подняла его к глазам:
- Так... торцы в норме, шлиц, так, под шестерни... так... под подшипники... господи... действительно 0,32.
Директор грустно чмокнул, затягиваясь.
- Но, может, напутали что? Наладчик ошибся?
Сергеев вздохнул:
- Дело в том, Людмила Ивановна, что эта сводка не первая. Вот, смотрите...
Он выдвинул ящик стола, вынул пачку скрепленных листков, протянул Бурковой:
- Это за три последних месяца.
Буркова стала перебирать листки:
- Это что... все только по промежуточному?
- Да. И везде вместо 0,06 - 0,32.
- Господи, действительно...
- Действительно... - директор грустно посмотрел в окно, выпустил дым.
Буркова подняла голову:
- Но, как же... но... Виктор Васильич, но ведь... и это что... все три месяца?!
- Все три.
- Кошмар! А почему же мы не знали ничего?! Это же... это значит, все за три месяца - брак?!
- Выходит, что так.
- Но... но ведь испытания-то... ведь в сборочном их испытывают!
- Испытывают.
- И что?
- Работают нормально, - грустно усмехнулся директор. - Пока...
- Но почему же мы не знаем ничего? Ни Карапетян, ни отдел? И главный инженер тоже! Он ведь ничего мне не говорил! И сборщики тоже! Как же так, Виктор Васильич?!
Сергеев, не торопясь, загасил окурок, щелчком отпихнул коробок со спичками и, сцепив руки, посмотрел в глаза Бурковой:
- Скажите, Людмила Ивановна, вы что кончали?
- Станкин.
- В каком году?
- В шестьдесят восьмом.
- Значит, у нас вы без малого...
- Тринадцать лет. Но при чем здесь это?
Сергеев устало потер переносицу:
- Людмила Ивановна, скажите, кто разрабатывал технологию обработки промежуточного вала?
- Королев и я.
- Так. Королев у нас уже не работает.
- Да. Два года, как на "Борец" ушел.
Сергеев встал, сунул руки в карманы и подошел к окну.
Буркова удивленно смотрела на него.
За окном разгружали машины с заготовками. В небольшом скверике возле литейного рабочие играли в домино.
Сергеев снова потер переносицу:
- Людмила Ивановна, как вы думаете, почему бракованные редукторы прошли испытания?
- Ну... в конце концов допуск на подшипник... это на первых порах может и не повлиять.
- Не повлиять?
- Ну да. Это ведь сугубо технологическое отклонение... потом скажется, а пока может и не повлиять.
Директор вздохнул и осторожно тронул пальцами пыльное стекло:
- Может не повлиять... А если мы в середине вала вырежем шейку? Это повлияет на работу редуктора?
- Смотря какую. Если выдержит прочностные испытания - не повлияет.
- А если наоборот - нарастить выступ?
- Да нет, наверно. Не повлияет. Только выступ-то и ни к чему - лишний металл...
Директор повернулся к Бурковой:
- Ну, а к торцу если приварить что-нибудь? Повлияет?
Людмила Ивановна улыбнулась, пожала плечами:
- Смотря что, Виктор Васильич. Если болт, то наверно не повлияет. А если что потяжелее, наверно повлияет...
Сергеев пристально посмотрел на нее:
- Ну, а если хуй приварить к торцу промежуточного вала? Повлияет это на работу редуктора?
Буркова открыла рот, еле слышно произнесла:
- Как... как...
- Да вот так, - хмуро сощурился директор. - Если хуй возьмем и приварим к торцу? Торец-то выходит из редуктора через подшипник и уплотнение? Выходит ведь?
- Вы... ходит...
- Ну вот! Возьмем к нему и хуй приварим! Повлияет это?
Буркова растерянно приподнялась:
- Господи... да как же... да как вы... как... Как вам не стыдно!
- Что стыдно?
- Господи...
Она шагнула к двери, но директор схватил ее за руку:
- Сядьте!
- Мерзость какая... пустите меня...
Директор нажал ей на плечи, усадил:
- Садитесь, кому говорю! Я что с вами - дурака валяю?! Что вы истерику закатываете! Я вас спрашиваю как заместителя главного технолога завода, понимаете вы или нет!
Он подошел к столу, снял трубку:
- Ира! Демина, Свешникову и Гуриновича ко мне! Да... и парторгу позвони... немедленно!
Сергеев бросил трубку и, не глядя на съежившуюся на стуле Буркову, стал пружинисто расхаживать по кабинету.
Вскоре дверь отворилась, вошли Демин и Гуринович.
- А Свешникова, а Замятин?
- Обедают наверно, Виктор Васильич, - ответил лысоватый Гуринович.
