Ну, может, не физически — ведь у нее оставался еще сын, о котором надо было заботиться. Просто уже никогда она не сможет испытать радость и почувствовать себя счастливой.
Мэтью дал ей возможность ощутить то чувство собственного достоинства, которого ранее у нее никогда не было. Он дал ей все то счастье, которое только мужчина может дать женщине.
А потом началась эта проклятая война, когда «Фронт Освобождения Северной Америки» принялся сеять страх и смерть. И каждый порядочный человек должен был почувствовать себя так, словно в его любимую страну вторгся безжалостный агрессор, готовый убивать, жечь и насиловать.
Впрочем, казалось бы, это относилось только к белым. Никто — даже такие люди, как Мэтью Смит — уже не вернет индейцам свободу и независимость. Никогда.
Лилли улыбнулась при этой мысли.
Может, Мэтью как раз и смог бы это сделать. Он все может. Он настоящий мужчина.
Лилли задумчиво смотрела в окно на падающий снег.
— Вернись домой, Мэтью, — еле слышно шепнула она.
Да, наверное, он вернется. Вернется, чтобы потом опять уйти с этим отрядом самоубийц, который собирался напасть на форт Маковски. И неважно, придут ли им на помощь люди из Метроу или нет. Мэтью никогда не бросит на произвол судьбы этих несчастных заключенных офицеров. Он готов отдать за них свою жизнь.
Лилли снова улыбнулась. Ей пришло в голову, что хотя гнедая лошадь Мэтью, Араби, была очень красивой, ему больше подошел бы конь снежно-белой масти.
Расположившись на вершине горы, он достал свой бинокль и припал к окулярам.
Сейчас придется спускаться по скользкому склону, а это ведь труднее, чем осуществлять подъем.
Сквозь линзы бинокля он увидел то, что надеялся увидеть, и это придало ему новые силы.
Вот оно, куполообразное сооружение, похожее на обсерваторию. На крыше радар. А вокруг — зенитные установки, тщательно замаскированные, но все же различимые со стороны.
— Не двигайся, ублюдок!
Мэтью Смит медленно прикрыл глаза, убирая от них бинокль. На снегу не было следов, которые выдали бы присутствие человека на этой вершине. Это означало, что тот, кто обозвал его ублюдком, один или с товарищами, пришел с другой стороны горы. Возможно, он из гарнизона Девона и несет здесь патрульную службу.
Смит проглотил застрявший комок в горле и произнес, стараясь сохранять спокойствие:
— Но ведь если я не буду двигаться, мы можем тут проторчать до Судного дня.
— Заткнись, засранец. Поднимайся, только медленно.
— Наверное, в школе у тебя были только двойки по родному языку.
Медленно и осторожно он развернулся. Перед его глазами стоял солдат «Ударных отрядов» с М-16 в руках. Винтовка была нацелена в грудь Смита. Других людей не было видно. Возможно, они находились по ту сторону гребня горы.
— Видимо, ты захочешь, чтобы я расстегнул мой пояс с кобурой? — спросил грамотный Смит.
Солдат сделал шаг вперед.
Смит мог бы убить его из своего маленького пистолета, но на выстрел тут же сбежались бы другие «ударники».
Левой рукой он потянулся к пряжке ремня, а правой одновременно зачерпнул горсть снега и швырнул ее в лицо солдата. Когда тот на миг потерял контроль над ситуацией, Смит левой схватил ствол его винтовки и резко дернул.
В следующий миг в его правой руке уже была «Беретта». Тяжелая рукоятка обрушилась на затылок «ударника». Раздался громкий треск, когда сломались позвонки.
Тело солдата обмякло, широко открытые глаза с изумлением смотрели в небо. А затем «ударник» рухнул в снег, под ноги Смита, уже мертвый.
Мэтью наклонился над трупом и с сожалением вздохнул. Это был парень лет двадцати, еще совсем мальчишка.
— Сопляк, — буркнул Смит. — И куда тебя понесло?
Он выпрямился и начал спускаться по склону, внимательно оглядываясь в поисках следов и прислушиваясь. Судя по всему, на гребень поднялся лишь один солдат, а остальные остались где-то внизу. Что ж, это дает ему шанс. Но враги могут появиться в любой момент.
Он вернулся к телу и обыскал его. Документов не было, только удостоверение личности и водительские права, выданные в Огайо. Сухой паек в вещмешке — вернее, его количество — говорил о том, что этот человек вышел на обычное кратковременное патрулирование местности, то есть он не участвовал в какой-то серьезной операции прикрытия.
