— Ее всегда куда-нибудь приглашали.
— О да! — отряхивая пепел с сигареты, произнес он.
Его лицо стало непроницаемым, в то время как глаза продолжали внимательно изучать девушку. Глядя на него, она пыталась угадать, что он думает о Вере Хант, — но его мысли были запрятаны глубоко.
Неожиданно ее прорвало, и она, запинаясь, заговорила:
— Мне ужасно неудобно, доктор Гуэлдер, что из-за меня вы… и мисс Хант… что вы поссорились… и вы попали в неловкое положение…
— В каком смысле неловкое? — спросил он, закуривая следующую сигарету.
— Ну, я… — Она беспомощно развела руками, ее щеки украсил багрянец, отчего она больше не выглядела нездоровой. — Из-за меня вам снова придется покинуть свою квартиру, разве не так? Да и мисс Хант считает, что это плохо повлияет на репутацию такого человека, как вы. А я ни за что на свете не хочу причинить вам хоть малейший вред… Папа мне этого никогда не простил бы. К тому же есть еще мисс Хант, с которой вы из-за меня поссорились…
— Ссоры быстро проходят, — улыбнулся он ей, и его глаза вспыхнули каким-то странным блеском. — Вы потому так внезапно покинули мою квартиру, что мисс Хант заверила вас, будто ваше присутствие может нанести урон моей репутации? — довольно резко спросил он. — И даже не стали дожидаться возвращения миссис Элби из магазина, чтобы сказать ей до свидания?
На ее лице появилось виноватое выражение.
— О, я так сожалею, что не попрощалась с миссис Элби, — сказала Стэси, глядя на него умоляющими глазами. — Но мисс Хант не могла ждать — к тому же она заверила меня, что вы обо всем знаете… и вы одобряете…
— Понятно, — медленно произнес он.
— Так вы не знали? — Она смотрела на него через стол широко раскрытыми глазами. — Так это было не ваше предложение, чтобы я пошла с ней? Да еще так поспешно?
— Она лишь пообещала мне, что, возможно, подыщет вам работу — как-нибудь со временем, — произнес он. — Но я был весьма удивлен, когда не застал вас в своей квартире в тот вечер.
— О, — ее сердце болезненно сжалось, — что же вы могли обо мне подумать!.. И вам даже не передали на словах мою благодарность за вашу доброту? Но ведь мисс Хант обещала…
— Единственное объяснение, которое я получил, было ваше письмо, — мрачно сообщил он. — Я ответил вам, что, разумеется, вполне понимаю ваши мотивы. Письмо лишь доказывало, насколько остро вы нуждаетесь в работе, раз ухватились за первое попавшееся предложение. Мне даже понравилось ваше стремление к независимости. Этим вы напомнили мне своего отца.
— Но я не получала вашего ответа, — тихо прошептала она.
— Неужели? — Выражение его лица стало еще более напряженным, а серо-зеленые глаза смотрели холоднее, чем когда-либо. Подозвав официанта, он попросил счет. — Давайте лучше обо всем забудем, — сказал он, — и займемся вашим переездом. Надеюсь, ленч вам понравился? — вежливо поинтересовался он.
— Большое спасибо, я получила огромное удовольствие.
Его глаза скользнули по ней.
— И вы теперь куда меньше похожи на привидение, чем в магазине сегодня утром, — сказал он, легко прикасаясь пальцами к ее руке. — Идемте, я поручу вас заботам миссис Элби.
По дороге из ресторана они угодили в дорожную пробку, и, пока ждали под безжалостно палящими лучами полуденного солнца, когда проедут передние машины, Стэси, откинувшись на спинку сиденья, почувствовала, как погружается в сладкую дрему. Несомненно, в этом отчасти виновата сытная еда в сочетании с непривычным для нее шерри, а также постоянное недосыпание и усталость последних недель. Как бы то ни было, ее веки отяжелели, и к той минуте, когда они наконец выбрались на тихую улочку, где находилась его квартира, она уже спала. Заметив это, он, повинуясь внезапному импульсу, решил ехать дальше. Вскоре Лондон остался позади, и машина катилась вдоль сонно текущей Темзы.
Открыв глаза, Стэси увидела отражавшиеся в воде солнечные блики и зеленый берег реки с гибкими ивами, наклонившими кудрявые ветви до самой воды. По реке плыли белые парусники, на дальнем берегу виднелись пляжные зонтики, и белые лебеди с величаво поднятыми головами и полыхавшими, словно рубины на солнце, оранжево- красными клювами гордо скользили по водной глади. Дул прохладный ветерок, и шумный Лондон с его духотой, казалось, не существовал вовсе.
