Окно было открыто, с улицы в кабинет струился тонкий медвяный запах цветущей липы. «Рано она в этом году зацвела», — размышлял Антон, поглядывая со второго этажа вниз, — туда, где в зеленой листве и золотом мареве шумел город.
Майор Чугаев оглядел собравшихся, поднялся. Бритоголовый, в синей тенниске, обтянувшей его плотную, начавшую полнеть фигуру, он больше походил сейчас на благодушного дачника, нежели на офицера милиции. Но та же шелковая тенниска как бы подчеркивала прямые, квадратные плечи человека, привыкшего носить погоны.
— Так оно, — негромко начал майор. — Пригласил я вас вот зачем. В течение последнего месяца за городом, в районе Дубков, произошли три ограбления. Опрос потерпевших показал, что во всех случаях действовало одно и то же лицо. «Работает» всегда одинаково: высматривает одиночку, выходит из кустов на дорогу, финку показывает и преспокойно берет, что есть — часы или деньги... Оперативные меры пока ничего не дали. Ставили засаду и, наверно, чем-то себя выдали... О приметах говорят неопределенно, совпадает одно: высокий, пахнет от него махрой, фуражку надвигает на глаза. Немного, в общем...
Чугаев пытливо оглядел слушавших его офицеров и двух старшин из отделения, едва заметно усмехнулся.
— Но грабитель выдал себя. Мы обратили внимание на такое обстоятельство. Во всех трех случаях ограбленными оказались жительницы Марьевки и Алферовки. А из Зеленого Лога, который поближе к городу, — никого. Девчат же из Зеленого Лога в городе работает не меньше, а то и побольше, чем из Марьевки и Алферовки. Почему это, спрашивается? Конечно, потому, что бандит опасается быть узнанным. Напрашивалась мысль, что сам он из этого села. Мы проверили такое предположение и не ошиблись. Лейтенант Меженцев, расскажите товарищам. Можете сидеть.
Меженцев все-таки встал, заботливо одернул новый, идущий к его смуглому лицу белый китель.
— В Зеленом Логе я прожил два дня. Прочитал по поручению горкома комсомола лекцию, познакомился с молодежью. Хорошие есть ребята! Они и подсказали, что у одной из колхозниц, Архиповой Пелагеи, скрывается ее племянник Алексей Лазкин. В прошлом году он был осужден за кражу кожтоваров из артели «Новый быт». Сегодня выяснилось, что Лазкин бежал из заключения, но разыскивали его почему-то в Саратове...
Лейтенант старался говорить сдержанно, не торопясь, и, слушая его, Антон улыбался. Гора даже начал немного сутулиться, так, самую малость, — под капитана Бухалова!
— Из ребят его случайно видели только двое, — продолжал лейтенант Меженцев. — Он им пригрозил финкой, чтоб молчали. Председатель сельсовета пробовал говорить с Пелагеей Архиповой — замечено было, что она несколько раз покупала в магазине водку, а сама живет с дочкой. Плачет, божится, что ничего не знает. Чувствуется, что боится. Племянник, наверно, и ей пригрозил. Ребята подсказали, что ночует Лазкин в саду, в смородине. Примерный план я сделал. Сад большой, хуже всего, что он не огорожен и слился с соседними садами — один сад получается. Но взять, конечно, можно!.. Все как будто, товарищ майор.
— Я продолжу, — кивнул Чугаев. — Пока мы все это выясняли, Лазкин отличился снова. Вчера вечером, все в тех же Дубках, он остановил одну деваху, тоже алферовскую. Денег у нее не было, он попытался изнасиловать. Спасло ее только то, что Лазкин был пьяным. Девахе этой, кстати сказать, семнадцать лет, а оказалась похрабрее иных взрослых — поцарапала ему физиономию и убежала. Это было вчера, а сегодня полковник разнес меня в пух и прах и сказал, что мы даром едим народный хлеб. Так оно!
Майор пристукнул ладонью по столу, выждал паузу.
— Насчет хлеба, правда, полковник не говорил, но ничего это не меняет. Терпеть дальше такой истории нельзя. Сегодня будем брать Лазкина. Все присутствующие здесь включены в опергруппу. Возглавить ее приказано мне. Сейчас шестнадцать двадцать. До часа ночи можете отдыхать. Сбор здесь в час тридцать. В два выезжаем. Оружие брать непременно. Если есть вопросы — давайте, если нет, — по домам...
