- Нельзя нервам волю давать.
- Вот, вот! Нервы надо держать в кулаке. Но ведь приятно, когда говорят: не докучайте ему, он человек нервный! Не перечьте ему, он нервный! Делайте так, как он хочет, он нервный! Ты понимаешь, какие преимущества у нервных!
- Конечно, - ответил я, - но тогда транспорт тут ни при чем. Надо держать себя в узде!
На том мы и расстались. Начинался рабочий день.
Как выяснилось позже, разговор с Русаном для меня стал причиной многих неприятностей. Русан запомнил только то, что я сказал "нельзя нервам волю давать" и "нужно держать себя в узде". По всему управлению прошел слух, будто я ужасно нервный, что с трудом "держу себя в узде" и силюсь "не дать нервам волю".
- Ты плохо выглядишь, - сказала вечером жена.
- Да что ты?
- Бледный, осунулся!
Надо заметить, цвет лица у меня всегда оставлял желать много лучшего, оно и понятно: большую часть времени провожу в помещении, много курю, пью черный кофе. Рассказал жене о нервном психозе у нас в управлении.
- А ну вытяни руки, - приказала она.
Я вытянул руки и растопырил пальцы.
- Закрой глаза!
Я закрыл глаза.
- Теперь открой!
Я открыл глаза. Был неприятно удивлен, обнаружив, что пальцы шевелятся. Не сказать чтобы дрожали, нет, просто шевелились, будто я гладил чью-то большую, невидимую голову.
- С нервами у тебя не в порядке, - заключила жена, - видишь, пальцы дрожат.
Теперь пальцы действительно дрожали.
- Попробуй постой пять минут с вытянутыми руками, и у тебя задрожат, сказал я.
- Тебе надо обратиться к врачу!
- Но я здоров!
- Это еще как сказать. Нервы - вещь серьезная.
Я снова вытянул руки и посмотрел на кончики пальцев. Они шевелились вопреки моему желанию. Какая нелепость! Может, я и в самом деле нездоров, мелькнуло у меня в голове.
Однако к врачу не пошел. И хотя у меня непроизвольно шевелились пальцы, я себя чувствовал хорошо.
А жена не на шутку встревожилась. Она позвонила на работу и попросила Гольдштейна поговорить со мной.
- Как самочувствие?
Когда я услышал этот вопрос, меня прямо-таки в дрожь бросило. Вот уже месяц, как товарищи по работе при встрече со мной говорят не "доброе утро", или "добрый вечер", или просто "здравствуйте", а, будто сговорившись, твердят одно и то же: "Как самочувствие?"
- Отличное, - рявкнул я.
- Ну вот, - вздохнул Гольдштейн, сочувственно глянув на меня. - Ты стал таким нервным, с тобой и поговорить нельзя. Нет, серьезно, тебе надо обратиться к врачу.
- Оставь меня в покое! - крикнул я. - Через две недели я должен сдать проект.
- Вот именно, - не унимался Гольдштейн. - С такими нервами проект тебе не закончить. Я знаю одного хорошего невропатолога. Ну что ты так смотришь? Ты должен показаться врачу!
Секретарша привыкла входить без стука. Дверь открылась бесшумно, и, когда я обернулся, она стояла в кабинете. Конечно, все слышала.
- Прежде чем войти, не мешало бы постучать, - резко заметил я.
- Приму к сведению, - так же запальчиво отозвалась она.
На другое утро в вестибюле встретил Русана. Было похоже, он поджидал меня.
- Как самочувствие?
У меня внутри все закипело. Лихорадочно стал шарить по карманам, разыскивая сигареты. Русан сочувственно наблюдал, как я пытался прикурить, ломая одну спичку за другой.
- Плохи твои дела, - вздохнул он. - На тебе лица нет! Железная воля и та перестала тебя выручать. Тебе надо показаться врачу!
Я буркнул "ослиная голова" или что-то в этом роде и бросился вверх по лестнице, да так быстро, что сердце долго не могло успокоиться, а перед глазами плыли красные круги.
С того дня товарищи почитали своим долгом в разговоре со мной заметить: "Все это хорошо, старина, только не мешает тебе все-таки показаться врачу". Их действительно беспокоило мое здоровье.
ПОКАЗАТЬСЯ ВРАЧУ! Я ехал в трамвае, стучали колеса - показаться врачу! Я сидел за ужином, а кипящий чайник свистел - показаться врачу! Ложился спать, жена вместо "спокойной ночи" говорила - показаться врачу! С этими словами я засыпал и во сне гладил чью-то большую, невидимую голову. Постепенно она становилась различимой. Я гладил большую ослиную голову! На меня уставились маленькие глазки, и голова сказала: "Если человека сто раз назвать ослом, он закричит по-ослиному". Голова говорила, а слезы струились из ее маленьких глаз. "И-и-а! Я ведь тоже когда-то была человеком!" В ужасе проснулся, и опять в ушах зазвенело - ПОКАЗАТЬСЯ ВРАЧУ!
