Сложилась именно та ситуация, в которой первоначальный план Белого дома предполагал повторное обращение к конгрессу за выделением дополнительных средств для стимулирования экономики, но этого не произошло. Почему?
Одна из причин заключается в следующем: сбылись опасения тех, кто считал, что, когда первоначальные меры не дадут результата, неадекватность действий правительства дискредитирует саму идею стимулирования в глазах большинства американцев и подтолкнет республиканцев к тому, чтобы занять еще более жесткую позицию.
Была и другая: фокус дискуссии в Вашингтоне переместился в основном от безработицы к долгу и дефициту. Пугающие предупреждения об опасности чрезмерного дефицита превратились в политический шаблон и использовались людьми, считавшими себя большими специалистами, для того, чтобы протрубить о своих масштабах. Из приведенной в начале главы цитаты становится ясно, что в эту игру включился и сам Обама. В его первом послании к нации «О положении в стране» в начале 2010 года содержались предложения о сокращении бюджетных расходов, а не о дополнительном стимулировании. К 2011 году леденящие кровь пророчества катастрофы, если мы немедленно не сосредоточимся на проблеме дефицита (в отличие от долгосрочных мер, которые не приведут к еще большему спаду в экономике), звучали уже отовсюду.
Странно вот что: не существовало и не существует ни одного аргумента в пользу смещения фокуса с занятости на дефицит. Ущерб от безработицы реален и ужасен, тогда как в нынешней ситуации ущерб от дефицита для такой страны, как Америка, по большей части является гипотетическим. Поддающееся количественному определению долговое бремя гораздо меньше, чем можно вообразить, исходя из риторики, а страхи перед долговым кризисом вообще ни на чем не основаны. Прогнозы «ястребов» дефицита постоянно опровергаются фактами, и люди, придерживающиеся точки зрения, что дефицит — никакая не проблема экономики, находящейся в упадке, раз за разом оказываются правы. Более того, те, кто принимал решения об инвестициях на основе предсказаний таких апологетов алармизма [31], как «Morgan Stanley» (2010 год) или «Pimco» (2011 год), в конечном счете потеряли много денег.
Тем не менее преувеличенные страхи продолжают влиять на политику и на политический дискурс. Чуть ниже я попробую объяснить, почему это происходит, но сначала позвольте сказать о том, что утверждали «ястребы» дефицита и что произошло на самом деле.
Невидимые линчеватели облигаций
Раньше я думал, что если бы существовала реинкарнация, то хорошо бы вернуться в этот мир президентом, папой римским или выдающимся игроком в бейсбол. Но сейчас я хотел бы стать рынком облигаций. Он способен напугать всех.
Джеймс Карвилл, представитель штаба президентской кампании Билла Клинтона
В 80-х годах прошлого столетия экономист Эд Ярдени ввел в обиход термин «линчеватели облигаций». Так он назвал инвесторов, которые сбрасывают государственные облигации, наращивая заемные средства, когда теряют доверие к монетаристской и/или фискальной политике государства. Страх бюджетного дефицита обусловлен в основном страхом перед атакой именно таких линчевателей. Сторонники финансового аскетизма, или резкого сокращения бюджетных расходов даже при угрозе массовой безработицы, часто приводят следующий аргумент: мы должны выполнять их требования, чтобы рынок облигаций не обрушился.
Но сами игроки этого рынка, похоже, с этим не согласны. Во всяком случае, его состояние свидетельствует о том, что Америка должна занимать больше, поскольку в данный момент внешний долг США очень невелик. Фактически, с учетом инфляции, процентные ставки опустились ниже нуля, и инвесторы платят правительству США вознаграждение, чтобы оно сохранило их деньги. Да, конечно, это долгосрочные процентные ставки, и ситуация на рынке отнюдь не свидетельствует о том, что в данный момент все в порядке. Она лишь указывает, что инвесторы не предвидят в будущем серьезных проблем.
Не важно, отвечают на это «ястребы» дефицита. Если немедленно не сократить расходы, стоимость заимствований вскоре возрастет. Это равнозначно утверждению, что рынок ошибается. Такое вполне можно допустить, однако очень странно, если не сказать больше, требовать изменить политику, чтобы удовлетворить ожидания игроков рынка, а затем отвергать явные доказательства того, что сам рынок не разделяет ваши опасения.
