— Вот и ты, Георг, — сказал Киприот приветливо. — Как поживаешь, мой добрый друг? Сколько лет, сколько зим!
Отец Али поднялся и обеими руками взялся за оружие. Его глаза яростно засверкали.
— Ты спрятал Али от матери и наших друзей-магов, — произнес он.
— Конечно, — Киприот отодвинул скамью от стола и устроился напротив Али. — Она была нужна мне. А вы бы только помешали. В спасении она особо и не нуждалась.
— Ты украл мою дочь и прятал ее от меня. Такова твоя благодарность за мою службу? — требовательно спросил Георг. — Али тебе не игрушка, чтобы ты пробовал на ней свои дурацкие шутки.
Киприот внимательно рассматривал один из драгоценных камней на пальце, поворачивая кольцо в лучах солнечного света. Камень отбрасывал отблески, напоминавшие крохотные радуги.
— Гнев отца, конечно, страшен, но что-то я не боюсь.
— Пора это прекратить, — твердо сказал Георг. — Когда мы скрепили наш союз, ты поклялся на крови, что будешь помнить о своем долге передо мной и обещал, что я всегда могу потребовать оплаты этого долга. Я требую возвращения назад моей дочери. Плати долг, обманщик.
Киприот пристально поглядел на Али.
— Не думаю, что может случиться что-то фатальное между сегодняшним днем и днем равноденствия, когда мой кузен северный ветер решит напомнить смертным о своей силе. Зима обещает быть ранней — это столь же надежно защитит Балитангов, как и прочные крепостные стены. Али, я отпускаю тебя. Наше пари завершено. Ты победила. Георг, прошу тебя, будь умницей, развивай ее талант. Будь уверен, я устрою что-нибудь такое, чтобы тебе пришлось использовать эти таланты. Али больше не ребенок. Она вращалась среди взрослых и смогла изменить их жизни, ты знаешь об этом. — Киприот поднялся: — Ну, все, кажется.
Едва он объявил о завершении пари и победе Али, как она почувствовала сильное волнение. Она может отправиться домой! Увидеть маму, братьев, младенца Дайны и Нумэйра, бабушку и дедушку. Она сможет носить нарядные платья и флиртовать с молодыми благородными людьми. Если война скоро закончится, в городе появится много молодых военных. Дом звал ее и манил. И Нават сказал, что отправится с ней, когда настанет время уезжать.
Но…
Мекуэн был так добр к ней, как ни один рабовладелец не бывает, добр к своим рабам. Он умер из-за того, что в его венах текла королевская кровь. Трон занят несмышленым ребенком и самыми хищными и алчными людьми, которых Али когда-либо видела. Дети Мекуэна, в жилах которых тоже течет королевская кровь, представляют угрозу для регентов, Рэка. Огонь в глазах Улазима, когда он наблюдал за военными тренировками Сарэй. Тихие местные жители на пути к Димари, желающие видеть обещанную им королеву. Погибший Локидж, защищавший их надежду на будущее. Терпеливая, тихая Юнай. Сарэй и Дов, с их страстью и идеалами, любовью к рэка и связями с луаринами.
Она дала обещание в день смерти Мекуэна.
К удивлению отца, Али колебалась. Наконец она приняла решение.
— Послушай, — решительно сказала она Киприоту.
Бог вонзил в нее Свой взгляд.
— Да, дорогая?
Георг положил руку Али на плечо.
— Детка, мне не нравится твой взгляд.
Али по-прежнему обращалась к Киприоту.
— Ты знал, что все случится именно так. Ты втянул меня в свои дела. Ты держал пари, что я не захочу уехать.
— Ну, в общем, да, — сказал бог скромно. — Я надеялся, надеялся всем своим уставшим божественным сердцем. Ты знаешь, я тебе должен. Я могу вернуть долг сейчас и стереть все из твоей памяти. Ты забудешь об этих местах и об этих людях и вернешься в Торталл. Без сомнения, вашей королеве пригодится такая девушка, как ты. А ее дочери, которая теперь правит Картаком, ты подойдешь еще больше. Тебе стоит сказать лишь слово, и я отпущу тебя.
Али нахмурилась.
— Я превращу твою жизнь в кошмар, — сказала она.
— Я жду этого, — ответил Киприот.
Георг тяжело вздохнул.
— Я вас не понимаю, вы говорите загадками. Но мне не нравится то, что я слышу.
— Не смей его больше обманывать, — приказала Али богу. — Если ты, конечно, хочешь, чтобы я продолжала служить тебе.
Киприот с наигранной печалью вздохнул:
— Очень хорошо, — сказал он, глядя на Георга, и перевел взгляд на Али. — Этим летом ничего особенного не предвидится. Потом все станет намного сложнее.
