— Лжет, — прохрипела Али, глядя на Броно своим Зрением.
— Знаю! — крикнула Сарэй в ответ. — У него губы дергаются. — Своим мечом она нацелилась прямо в сердце Броно. Он отступил назад, но Сарэй атаковала его снова.
Броно перехватил меч и потеснил Сарэй к постели.
— Неужели мы не сможем договориться полюбовно, — приговаривал он. — Не спорь со мной, детка.
Али схватили нож и бросилась на Броно сзади. Удар она нанесла вслепую. Кинжал вонзился в челюсть. Броно взревел и бросился на Али. Она вцепилась ему в шею. Он вырвал у нее кинжал и ударил головой о стену. Сознание стало медленно уплывать, но рук она не разжимала.
Внезапно Броно зашатался. Ноги его задрожали. Али отпустила его и оттолкнула. Броно упал лицом вниз. Али увидела Дов, державшую в руках несколько стрел с перьями гриффинов.
— Папа, — прошептала Сарэй и бросилась к отцу. На человека, обещавшего сделать ее королевой, она даже не взглянула.
Дов опустила стрелы.
Виннамин схватила рубашку и встала на колени около Сарэй. Она положила рубашку на рану Мекуэна и осторожно прижала.
— Под давлением кровь останавливается, — прошептала она.
Али бросилась в комнаты Петранны и Эльсрена.
— Кто там? — раздался испуганный голос Рихани.
Дети плакали.
— Али. Герцог ранен в живот. Иди и помоги ему.
— Я не знаю, смогу ли, — закричала Рихани.
— Я пойду искать Окобу! — крикнула Али в ответ. — Попробуй поддержать в нем жизнь.
Она услышала шум отодвигаемой мебели. Рихани была предупреждена, что в случае нападения должна забаррикадировать дверь. Наконец целительница выбралась и побежала в спальню герцога.
Али помчалась в большой зал. Левая рука была сломана и болела. Ребра на правой стороне тоже были повреждены. Только бы осколки кости не повредили легкие. Впрочем, скоро она забыла об этом. Только бы найти Окобу. Без Окобу герцог умрет.
В зале Окобу не было. Там царил ужасный беспорядок, стражники герцога в главе с Улазимом бились с тридцатью воинами Броно. «Люди Броно прокрались на плато после наступления темноты», — подумала Али с горечью. Убили ли они тех рэка, которые охраняли ворота? Выглядели они так, будто выдержали несколько сражений.
— Остановитесь! — закричала Али. — Броно мертв! Бросайте оружие!
Один из воинов усмехнулся Али в лицо.
— Мертв? — закричал он. — Ну, раз он мертв, мы позабавимся. Здесь можно поживиться, а людей продать в рабство.
— Из нас будут плохие рабы, — сказал кто-то от главной двери.
На мгновение в зале воцарилась тишина. Все обернулись посмотреть на говорившего. Это был Нават. В руках он держал лук. Хладнокровно он выпустил стрелу в того, кто насмехался над Али. Позади Навата стояло около тридцати полуобнаженных людей, их волосы и кожа были покрыты вороньими перьями. Каждый держал в руках какое-нибудь оружие — серпы, кухонные ножи.
Нават перевел свой лук.
— Вы зря сюда пришли, — произнес он и застрелил еще одного.
В рядах противника началась паника. Люди-вороны были сильны и беспощадны. Улазим и рэка также продолжали сражаться.
Али наблюдала за сражением, прислонясь к стене. Боль в груди и руке становилась все сильнее.
Когда битва была окончена, Али подошла к Навату.
— Окобу, — сказала она. Голова кружилась, ее тошнило.
— Она удерживает троих колдуний у ворот деревни. — Нават выбрал три стрелы с оперением стормвингов. — Сейчас я ее приведу. Сиди тут.
Али осталась на своем месте. Она видела окровавленного Улазима, рядом с ним была Юнай. На ней не было никаких ран, только рубашка разорвана и от ключицы до середины живота проходила длинная царапина.
— Моя мама тоже бывала ранена, но всегда вылечивалась, — бормотала Али.
— Шок, — сказал Улазим.
— И рука сломана, — заметила Юнай, тронув руку Али.
Али чуть не задохнулась от боли. Из-за сломанных ребер было трудно дышать.
— Там есть кто-нибудь живой? — спросил Улазим. — Как себя чувствуют леди?
Али стиснула зубы, когда Юнай начала привязывать ее запястье к дощечке.
— С ними все в порядке, — сказала она. — Пострадал только герцог.
Вошел Нават, правой рукой он поддерживал шедшую рядом с ним Окобу. Старуха была бледна, но выглядела очень свирепо.
— Этот идиот-луарин думал, что справится со мной при помощи трех колдуний, — ворчала она, с помощью Навата поднимаясь по ступенькам. — Если он еще жив, я объясню ему, что это невозможно.
