Чтобы поддержать их легенду, Сарэй послала за отцом и Улазимом крестьянина. Она сказала компаньонкам, что они проведут ночь в деревне, поскольку пока пришла только половина каравана. Она поужинала с вновь прибывшими и представила их приехавшим Мекуэну и Улазиму.
Глава Инти гостеприимно уступил Балитангам свой дом. На ночь Али расположилась вблизи кроватей Сарэй и Дов. Измученная постоянным наблюдением за толпами незнакомых рэка и тайным осмотром их фургонов, она провалилась в сон, едва успев закрыть глаза.
Киприот предстал перед ней в том же сияющем образе, в котором он появился в момент смерти короля Орона.
— Что на этот раз? — с раздражением спросила Али. — У меня достаточно проблем и без тебя.
— Тебе будет приятно это узнать, моя дорогая — произнес бог. — Я еще не встречал шпиона, который не хочет владеть всей информацией.
— Мог бы, по крайней мере, сделать вид, что тебе жаль меня беспокоить, — проворчала Али, в то время как бог крепко обнял ее талию пылающей рукой.
— И лишить тебя возможности поныть? — спросил он, вылетая через крышу в открытое небо. — Я заметил, что ты стараешься не жаловаться на тех, кому служишь. И было бы справедливым позволить тебе немного меня поругать.
— А я тебя не ругаю, — бросила Али. Она с удовольствием рассматривала бархатную землю внизу и яркие звезды над головой. — Уж если я начну ругать, ты это сразу заметишь. — Она наигранно вздохнула. — Так что не беспокойся.
— Я не беспокоюсь, — заверил Киприот. Они как раз пролетали над Лазурным морем. Далеко внизу в воде плескался кит, поднимая алмазные брызги в звездном свете. Киприот поприветствовал кита, и, казалось, тот в ответ помахал ему хвостом. — Я уверен, что для этого твоего красноречия хватит.
— Надеюсь, что бы я ни сказала, ты воспримешь это с чувством юмора, — заметила Али.
— Я же Шутник, — скромно напомнил Киприот.
«Ох уж эти боги, — подумала Али. — Всегда оставят последнее слово за собой».
Вскоре они оказались в раджмуатском дворце, в спальне короля. Занавески над дверью на террасу защищали от ночного воздуха, который здесь был холоднее. Помещение освещалось двумя лампам: одна у двери во внешнюю комнату, другая у другой, потайной двери. Слуги спали на подстилках, всегда готовые вскочить и бежать на зов короля. Хазарин спал один на королевской кровати, тяжело дыша и всхрапывая. Он выглядел недовольным даже во сне.
— Хорошо поел на ночь, — сделал вывод Киприот. — Оленина в винном соусе, свинина с ананасом в медовом соусе, кокосовые орехи с карри, арахисовый рис со смородиной и миндалем, пять сортов вина из Восточных Земель…
— Он всегда столько ест? — с трепетом спросила Али.
— Чем больше, тем лучше, — ответил Киприот. — Он требует не менее пяти блюд на каждую трапезу, хотя целители и умоляют его сесть на диету. Интересно, от чего он умрет — от сердечного удара или от апоплексического удара? Я и моя кузина Кладбищенская ведьма даже пари заключили на этот счет.
Киприот тихонько подошел к королю. Хазарин заворочался и открыл глаза. Ртом он громко хватал воздух, пухлыми руками проводил по голове. Пока проснувшиеся слуги вскакивали на ноги, Хазарин упал обратно на подушки. Взгляд его стал безучастным, руки опустились, рот открылся. Подбежали слуги. Женщина держала руку на запястье, а мужчина осматривал вены на горле Хазарина. Затем мужчина покачал головой и приложил ухо к раскрытому рту короля.
Женщина обернулась к спящим слугам.
— Просыпайтесь, дурни! — отрывисто сказала она низким голосом. — С королем что-то случилось!
Слуги просыпались, в панике сбрасывали одеяла и зажигали лампы. Один заткнул одеялом щель под дверью, чтобы снаружи не увидели света. Али поняла, почему он это сделал. Этим людям придется умереть, если в опочивальне короля произойдет что-то сомнительное. Наконец все собрались вокруг Хазарина. Некоторые, едва увидев лицо короля, очертили знак против зла.
— Он мертв, — сказал тот, кто слушал дыхание короля, — не знаю, почему, но он мертв!
— Надо немедленно позвать целителя, — воскликнула молодая девушка и бросилась к дверям. Один из слуг грубо схватил ее за руку.
