Введение в теоретическую лингвистику - страница 50

Вторым важным утверждением является следующее: синтагматические связи не обязательно предполагают упорядоченность единиц в линейную последовательность, такую, что субстанциальная реализация одного элемента предшествует во времени субстанциальной реализации другого. Сравним, например, два китайских слова — hào ('день') и hǎo ('хороший'), — которые отличаются друг от друга фонологически тем, что первое произносится с интонацией, условно обозначаемой как «четвертый тон» (/‛/), реализуемый как понижение тона в течение слога), а второе произносится с «третьим тоном» (/˅/, реализуемым как повышение тона в течение слога со среднего тона до высокого и снова понижение до среднего). Эти два элемента — /‛/ и /˅/ — находятся в отношении парадигматической контрастности в контексте /hao/; другими словами, в этом контексте (и во многих других) они вступают в одни и те же синтагматические отношения. Если мы скажем, что одно слово следует анализировать фонологически как /hao/+/‛/, а другое — как /hao/+/˅/, это, естественно, не означает, что субстанциальная реализация тона следует за субстанциальной реализацией остальной части слова. Языковые высказывания произносятся во времени и, следовательно, могут быть сегментированы как цепочка последовательных звуков или комплексов звуков. Однако является ли это следование во времени релевантным для структуры языка, зависит опять-таки от парадигматических и синтагматических связей языковых единиц и не зависит, в принципе, от сукцессивности их субстанциальных реализаций.

Относительная последовательность представляет собой одно из свойств звуковой субстанции (в случае графической субстанции эта особенность отражается в пространственной упорядоченности элементов — слева направо, справа налево или сверху вниз, в зависимости от принятой системы письма), которое может быть, а может и не быть использовано языком. Сказанное лучше всего проиллюстрировать примером, относящимся к грамматическому уровню. Английский язык обычно называют языком с «фиксированным порядком слов», а латынь — это язык со «свободным порядком слов». (В действительности, порядок слов в английском языке не является полностью «фиксированным», а порядок слов в латыни — абсолютно «свободным», но разница между этими двумя языками достаточно ясна для целей настоящей иллюстрации.) В частности, английское предложение, состоящее из подлежащего, сказуемого и прямого дополнения (напр., Brutus killed Caesar 'Брут убил Цезаря'), в нормальных условиях произносится (и пишется) с субстанциальными реализациями трех рассматриваемых единиц, упорядоченными в виде последовательности подлежащее + сказуемое + прямое дополнение; перемена мест двух существительных, или именных составляющих, приводит к тому, что предложение становится не грамматичным или превращается в другое предложение: Brutus killed Caesar 'Брут убил Цезаря' и Caesar killed Brutus 'Цезарь убил Брута' — это разные предложения; в то время как The chimpanzee ate some bananas 'Шимпанзе поела бананов' является предложением, Some bananas ate the chimpanzee таковым (как можно думать) не является. Напротив, Brutus necavit Caesarem и Caesarem necavit Brutus суть альтернативные субстанциальные реализации одного и того же предложения ('Брут убил Цезаря') так же, как Caesar necavit Brutum и Brutum necavit Caesar ('Цезарь убил Брута'). Относительный порядок, в котором слова располагаются в латинском предложении, следовательно, грамматически нерелевантен, хотя, конечно, слова нельзя произносить иначе, как в том или ином конкретном порядке.

Теперь сформулируем наше утверждение в более общем виде. Для простоты предположим, что мы имеем дело с двумя классами (ориентировочно выделенных) единиц, причем члены каждого класса находятся в парадигматических связях друг с другом. Это классы X с членами а и b и Y с членами р и q; употребляя стандартное обозначение для выражения принадлежности к классу, получаем: