- Три наших корабля ее, однако, прорвали!
- Вам повезло: в момент вторжения вдруг ослабели защитные механизмы Третьей планеты. Больше это не повторится.
- Если вы не хотели нашего вторжения, то почему вы не выпустили нас обратно? - немедленно поинтересовался я.
- К переговорам это отношения не имеет, - прогремел он. - Важно, что вы захвачены нами, а не победили нас.
Что мы захвачены, я отрицать не мог.
Великий разрушитель повторил, что кое в чем мы превзошли разрушителей, зато многое у нас несовершенно, словно мы на заре цивилизации. Если обе наши звездные цивилизации объединятся, ничто не сможет им противостоять.
- Так уж ничто? Зловреды… виноват, разрушители владеют маленьким районом Галактики, звездные владения людей и того меньше. Не смело ли говорить о всеобщем владычестве?
Ответ Великого разрушителя был так неожидан, что я сразу не оценил его значительности:
- Понимаю твой намек. Могущество рамиров, естественно, несравнимо с вашим и нашим. Но рамиры давно покинули скопление Персея и заняты перестройкой ядра Галактики, им не до людей и разрушителей, тем более не интересуют их трусливые галакты.
Я выслушал властителя так, словно знал о рамирах куда больше его. Зато дешифратор донес гул голосов и движений среди друзей при известии о неведомой нам звездной цивилизации.
- Оставим рамиров, у них хватает своих забот. Поговорим о принципах предлагаемого вами братства людей и разрушителей.
- Принцип элементарен: объединить в один кулак наше разрозненное могущество.
- Слишком элементарно для принципа. То, что вы сказали, - средство осуществления цели, а не цель.
- Я могу рассказать и о цели.
- Да, расскажите, пожалуйста.
Ничего нового он о своих целях не сообщил - те же подлые принципы угнетения слабого сильным, космическое варварство и разбой. Он предлагал не содружество, а «совражество»- ненависть ко всему, что будет не «мы». Нужно было быть безмерно упоенным собой, чтоб высказать людям такой проект. Он не был проницателен, этот Великий разрушитель с голосом водопада.
Я в ответ прочитал наизусть Конституцию Межзвездного Союза.
Великий разрушитель разгневался.
- Ты забыл, где находишься! - прогремел он.
- Хорошо помню! Я нахожусь в стране жестоких врагов, полностью властных в моей жизни.
- И ты осмеливаешься предлагать мне освободить покоренные народы и завести отвратительную взаимопомощь?
- Без этого немыслимо созидательное существование. Хотите вы или нет, с вами или против вас, но эти принципы пробьют себе дорогу в общениях разумных звездожителей.
Ему показалось, что он нащупал слабое мое место. Логика его была доктринерского склада, в ней отсутствовала широта мысли. Наш спор был неравным, но не тем неравенством, на какое он надеялся.
- Ты сказал - созидательное существование? Чепуха! В мире существует один реальный процесс - разрушение, нивелирование, стирание высот. И мы своей разумной деятельностью способствуем ускорению этого стихийного процесса.
- Разумная деятельность людей иная.
- Значит, она неразумна. Вселенная стремится к хаосу. Разумно одно - помогать распространению хаоса. Только в хаосе полное освобождение от неравенства и несвободы.
- Но ведь вы, разрушители, создали самую могущественную организацию, которую знает мир. Ваш жестокий порядок, ваша чудовищная несвобода для всех…
- Организация создана для увеличения дезорганизации, порядок служит для насаждения беспорядка, а всеобщая несвобода - лишь временный этап для абсолютного освобождения всех от всего… Мы содействуем глубинным стремлениям самой природы.
Он вел спор с самонадеянностью мещанина, уверенного, что мир исчерпан в его непосредственном окружении. Он был недоучкой, объявившим свое невежество философской системой, софистом, ловко сыплющим парадоксы. Разбить его было легко. Я сомневался лишь в одном: поймет ли он, что его разбили.
В голосе его грохотало торжество:
- Ты молчишь - значит, признаешь себя побежденным!
- Вы опровергаете самого себя.
- Это надо доказать.
- Разумеется. Начинайте обосновывать свое мировоззрение, а я покажу, что из каждой вашей посылки следует вывод, противоположный тому, какой делаете вы.
