Черт бы тебя побрал, Дон! Зная, что не может и пальцем тронуть малыша, он еще больше усердствует в том, чтобы задеть его чувства. Интернат стал бы блестящим выходом: на девять месяцев в году убрать ребенка с глаз Дона, обеспечить ему свободу, общение с другими одаренными детьми и понимающими взрослыми – что может быть лучше! Теперь эта возможность рухнула, и я не видел иного способа решить проблему Дени, как сделать его метапсихический дар достоянием гласности.
Но все во мне противилось этому. Как только истина выйдет наружу, в него вцепятся парапсихологические лаборатории, станут рвать на части, вытягивать все жилы, третировать… Вот, недавно возник еще один центр парапсихологических исследований под эгидой ВВС США…
Нет. Должна быть какая-то альтернатива!
Я лез вверх, обдумывая и отбрасывая один план за другим. Выкрасть Дени. Подсыпать в виски Дону какого-нибудь зелья и оказать на него принудительное воздействие. Открыть тайну Дени монахиням и заручиться их поддержкой. Сдурел совсем! Разве этим гусыням справиться с таким делом? Написать самому Раину. Губернатору штата Нью-Гемпшир. Президенту Никсону. В «Нью-Йорк тайме»!
Занятый мыслями о племяннике, я начал восхождение на гору Успех – так иронически именуется центральный пик невысокой гряды. Добраться до вершины не так уж трудно, только на пути попадаются болотистые трясины: один неверный шаг – и провалишься по колено в черную жижу. Раз оступившись, я мигом опомнился, но при этом чуть не ухнул вниз с обрыва, умудрился вывихнуть колено и по шею забрызгался липкой вонючей грязью.
Я выполз из болота, проклиная свою тупость и топографию родного штата, где трясины бывают даже на вершинах гор. Это следствие местного климата, когда влажные воздушные массы, нагоняемые ветрами, оседают на склонах невысоких гор. Летом над ними постоянно висят туманы, или моросит, или бушуют грозы, в то время как внизу тепло и сухо.
Проклиная странности здешнего климата, я сидел на валуне, менял штаны и носки и чувствовал, как западный ветер усиливается, а из-за двух лысых вершин выползают черные тучи. Так вот почему на пути мне встретилось лишь несколько человек, причем все двигались в противоположном направлении, к ближайшему укрытию. Мне теперь до него часа четыре ходьбы – это нормальным шагом, а за сколько дохромаю со своим коленом, одному Богу ведомо.
И я на черепашьей скорости потащился вперед, высматривая по дороге место для привала, поскольку тучи грозно сгущались, кругом одни голые уступы да низкорослые деревца (даже посох вырезать не из чего). Облака уже скрыли солнце; ветер колыхал карликовую растительность в преддверье ураганного фронта. Небо на юго-западе приобрело черно-фиолетовый оттенок.
Я поскользнулся и пролетел несколько метров по размытому склону, боль в колене стала зверской. Упал я на бок и, к счастью, успел подложить под себя рюкзак. Закрыл глаза, прислушиваясь к острой боли и журчанью ручейка, протекавшего в нескольких метрах от меня. Уже явственно доносились раскаты грома и стук первых капель.
– Вот чертовщина! – процедил я сквозь зубы.
Что же делать-то? Через какие-нибудь минуты склон превратится в горный поток и грянет настоящая буря. Прикрываясь рюкзаком, я выломал несколько палок, чтоб наложить шину на вывихнутое колено. Закрепил как следует сустав и попытался сосредоточить на травме свою экстрасенсорику. Нет, ничего не выходит. Я слишком взвинчен, чтобы достичь необходимой концентрации усилий. Поэтому напялил зюйдвестку – единственную мою защиту от дождя, – взвалил на плечи рюкзак и продолжил неуклюжее восхождение.
Дождь полил вместе с небесным фейерверком. На таком открытом месте у меня всего две перспективы: либо пригвоздит молния, либо расшибусь в лепешку о скользкие гранитные скалы. В приют до темноты уж точно не поспею. Надо где-нибудь схорониться и переждать, но сколько я ни копался в памяти, припоминая прошлогодний поход по этому маршруту, ничего похожего на укрытие в голову не приходило. Если же свернуть с тропы – как пить дать заблудишься.
Я тщетно буравил глазами завесу ливня в поисках хоть какой-нибудь трещины или норы. Ясновидение отказало напрочь. То ли из-за слепящих молний, то ли из-за дикой ломоты в колене, то ли просто от полной растерянности. На всякий случай послал Дени призыв о помощи: возможно, высокочувствительный мозг мальчика сумеет отыскать укрытие там, где мои способности потерпели фиаско. Он не ответил. По-видимому, телепатический оклик был слишком слаб и не смог пробиться через глыбы. Ну все, я погорел!
