— Да черт его знает. Я пытался высчитать из возраста термического коллапса и отношения объема нашего мира к объему большой вселенной. Муть какая-то вышла — погрешность до десяти в квадрате… То есть плюс-минус человеческая жизнь.
— Надеюсь, Павел Петрович, спаситель наш, не доживет — а то очень расстроится. Гы-гы.
Шустрый подъехал ко мне, тронул лоб ладонью.
— Не знаю, как Павел Петрович, а ты точно не доживешь, если не остудишься. Давай под горячий душ.
Я послушно встал, слегка шатаясь. Спросил:
— Слушай, а тебе не пофиг?
— Пофиг, вообще-то. Все там будем… Но если ты спечешься раньше других, мне будет обидно. Хочется же перед смертью обсудить, как мы были чертовски правы!
Я ухмыльнулся и пошел в душ.
* * *
Вернулся домой ближе к полудню.
Ночью мы еще пили что-то, о чем-то спорили… Потом, кажется, спали… Поднимаясь на "Забаву", я чувствовал себя пожеванным бифштексом. Ни мыслей, ни сил, только желание смочить горло лимонадом и уснуть снова. Еще доля стыда от того, что Лера увидит меня вот таким. А не все ли равно, на самом деле…
Ни Леры, ни Ника дома не было — ну и слава вселенной. А вот Галс был, бросился под ноги и давай тереться. "Накормить тебя, что ли", — подумал я и полез в душ.
Я плескался, медленно возрождая в себе жизнь, каждой клеткой тела ощущая сам процесс творения живого из неживой материи… а снаружи звенел сигнал. Я продолжал плескаться ему назло, а он звенел. Надо полагать, назло мне. Постоял под душем еще, потом, наконец, выбрался из кабинки, неторопливо оделся, не спеша расчесал волосы и лишь тогда пошел открывать.
Командир заставы лейтенант Комаровский был, видимо, человеком очень упрямым — он все еще стоял у трапа.
— Проходите, Игорь Данилович, — сказал я. — Сюда, в кают-компанию. Может, кофейку приготовить?
Он покачал головой, пристально глядя на меня. Было в его взгляде что-то от интровизора вчерашних бандитов.
— Виктор Андреевич, есть разговор.
— Я сделал, как вы советовали: стрелял по конечностям, после вызвал скорую. Они похитили моего Никиту.
— Знаю, — сказал лейтенант. — Тут никаких вопросов. Разговор о другом.
Вот теперь я удивился.
— Откуда знаете?
— Не будьте наивны, скорая же… Мы допросили однорукого, просмотрели их комп с отправленным сообщением для вас.
— Тогда о чем разговор?
— У вас живет Валерия Вдовиченко?
— Скорей, гостит. Последние три дня.
— Где она сейчас?
— Ушла куда-то. А что?
Комаровский нахмурился:
— Не стройте дурачка.
— С радостью поумничал бы, если б знал, о чем речь.
— Виктор Андреевич, кончайте. Я ведь могу обыскать яхту.
— Валяйте, ищите. Сварю пока кофе. Если намекнете, что вы ищете, я подскажу, где лежит.
Тут лицо дружинника слегка просветлело — то ли часть морщин разгладилась, то ли глаза стали не такими лазерными.
— Вы не дома ночевали?
— У друга.
— И утром не смотрели новостей?
Теперь, вероятно, лейтенантские морщины перекочевали ко мне.
— Нет. Что там было?
— Так идемте, вместе посмотрим.
Половина меня уже мчалась на мостик, включала комп, замирая от предчувствия. А вторая стояла здесь, сыпала моею рукой зерна в кофемолку, и приговаривала тихо: "Стой, дурак! Стой. Успеешь посмотреть. Только не при нем…"
— Идем, — повторил лейтенант и тронул за плечо. Мы пошли.
Я сидел и читал, он стоял за спиной и смотрел в экран. В пол-экрана новостей был портрет Леры Вдовиченко — миловидной девочки с волосами цвета палесто. Диктор медленно и внятно перечисляла ее приметы. Внизу экрана широкой строкой ползли слова: "Разыскивается за совершение кражи и убийства. Опасна. Увидев ее, немедленно сообщите в ближайшую заставу дружины. Валерия Вдовиченко, 19 лет, рост около 170 см. Разыскивается за совершение кражи и убий…"
— А что она украла?
— Вы не спросили, кого убила, — отметил Комаровский.
— А кого она убила?
— Убила мужчину тридцати пяти лет, труп пока не опознан. Плеснула в лицо жидким железом. Вот так.
— Зачем?
— Найдем ее — спросим. Так что, Виктор Андреевич, вы еще не вспомнили, где она?
Я взбеленился.
— Черт вас Игорь побери Данилович! Не знаю я ни черта! Вернулся полчаса назад с жуткого бодуна, Леры нет, брата нет. Что вы от меня хотите?
