— Почему? Что говорят гномы? — спросил Танин, глядя на Дугана с кисловатой улыбкой.
Дуган тяжело вздохнул, внимательно изучая носки башмаков.
— Гномы всегда утверждали, что они — избранный Реорксом народ, сотворенный из любви, а гномы-механики и кендеры получились в результате неудачных проб и ошибок. — Отовсюду послышались возмущенные крики — гномы-механики явно сильно оскорбились, но Дуган быстро успокоил их, резко развернувшись и пригвоздив к месту взглядом. — Согласно преданиям гномов, Реоркс создал Серую Драгоценность им в подарок, а механики просто украли ее.
Раздалось еще более громкое шиканье, но тут же стихло.
— М-да... Мне кажется, — сказал Стурм, еще раз зевнув, — что настоящую историю знает только Реоркс.
— Не совсем так, парень, — произнес Дуган смущенно, — поскольку... понимаете... я знаю настоящую историю. Потому и отправился за артефактом.
— И которая из услышанных нами правильная? — поинтересовался Танин, подмигнув Палину.
— Ни одна, — ответил гном, еще сильнее смутившись. Голова его поникла, а руки принялись теребить золотые пуговицы насквозь мокрого и обвисшего бархатного камзола. — Вы... э... понимаете, — пробубнил он так, что слова было крайне трудно расслышать на фоне шума бьющихся волн и шлепающей по палубе рыбы, — Реоркс... мм... проиграл-серую-драгоценность-в-кости.
— Чего? — переспросил Палин, пригнувшись ближе.
— Он-ее-проиграл, — промямлил гном.
— Все равно ничего не понятно...
- ОН ПРОИГРАЛ ЭТУ ПРОКЛЯТУЮ ДРАГОЦЕННОСТЬ В КОСТИ! — заорал во всю мощь легких Дуган, подняв лицо и гневно глядя вокруг.. Перепуганные гномы-механики тут же разбежались в стороны, и многие из них получили по голове со свистом пронесшимся в этот момент парусом. — Моргион, Бог болезней и разложения, обманом заставил Реоркса сделать Драгоценность, понимая, если хаос вырвется в мир, его власть будет расти. Потом он раззадорил Реоркса поставить Серую Драгоценность на кон и... — Гном замолчал, угрюмо уставив взгляд на роскошные башмаки.
— И продул ее в кости? — закончил фразу пораженный Стурм.
— Да, парень, — сказал Дуган, тяжело вздохнув. — Знаете, у Реоркса есть одна маленькая слабость. Совсем маленькая, заметьте — во всех других отношениях он самый прекрасный и благородный господин из всех, каких можно только надеяться встретить. Но, — гном опять вздохнул, — он действительно любит бутылку и хороший спор.
— О, так ты знаком с Реорксом, — пробормотал Стурм, зевнув так, что чуть не вывихнул челюсть.
— И с гордостью говорю об этом, — серьезно заявил Дуган, погладив бороду и подкрутив ус. — С его помощью мне удалось после долгих лет поисков обнаружить Серую Драгоценность. При содействии парней на корабле, — ударил он проходившего мимо гнома-механика по плечу, отчего тот волчком закружился по палубе, — и с помощью троих молодых людей мы добудем его и... и... — Дуган умолк, словно в замешательстве.
— И?..
— И, естественно, вернем Реорксу,— закончил гном, пожимая плечами.
— Естественно,— отозвался Танин. Он посмотрел на Стурма, который уснул прямо на палубе, и поймал гнома-механика, который уже бежал прочь со шлемом брата.— Эй! — сердито закричал старший, тряся вора.
— Только-хотел-посмотреть-на-него! — зачастил тот, сжавшись. — И-хотел-его-тут-же-честно-вернуть. Понимаешь, — заговорил он медленнее, когда Танин ослабил хватку,— мы разработали новый революционный проект шлема. Осталось решить только несколько проблем, вроде того, как снять его с головы, вот я...
— Спасибо, меня это не интересует, — проворчал Танин, выхватив шлем у восхищенного карлика. — Давай, младший,— обратился он к Палину,— помоги дотащить Стурма до кровати.
— Где тут кровать? — утомленно спросил Палин. — И кстати, нет, я не собираюсь спускаться обратно в вонючий трюм.
— Я тоже,— ответил Танин. Он оглядел палубу и вытянул руку. — Вон та хлипкая конструкция подойдет — за неимением лучшего. По крайней мере, там сухо.
Показывал он на несколько досок, которые были умело и остроумно подогнаны, образуя убежище. Оно находились ниже того места, где проносился парус, и защищало лежащих внутри от воды и падающей сверху рыбы.
