Лицо Таниса горело. «Все уже в прошлом, все забыто, Китиара давно мертва,— напомнил он себе.— Я люблю Лорану, всем сердцем и душой. Я даже не вспоминал о Китиаре столько лет, но теперь этот поворот головы, эта улыбка, все движения Стила возвращают ее ко мне... Мой позор, моя опрометчивость... Наша юность, наше счастье...»
— И вы двое решили спасти меня от самого себя, — продолжал издеваться Стил.
— Мы просто хотели дать тебе еще одну возможность выбора, — вымолвил Танис, ссутулившись от резких порывов ветра и тяжких воспоминаний. — Но, как и сказала Сара, решение будет твоим.
— Именно за это мы сражались, племянник, — прибавил Карамон, — дать людям право выбирать самим.
— Племянник! — Стил хотел язвительно и гордо усмехнуться, но губы дрогнули, обнажая на миг душу одинокого, несчастного ребенка.
Именно сейчас Танис окончательно утвердился в мысли, что перед ним сын Стурма. Он ясно увидел перед собой молодого рыцаря, выросшего во времена презрения и ненависти к соламнийцам. Стурм использовал гордость как щит против оскорблений и предрассудков, зная, как отличается от других. Этот щит было необычайно тяжело нести поначалу, но рыцарь научился ослаблять его вес воздержанностью и состраданием. Темный паладин нес свой щит с азартом и нетерпением — это оставило на нем тяжкие отметины. Танис уже открыл рот, желая поделиться своей мыслью, но передумал — слова жалости не пробьют толстой брони. Он сын Стурма, но при этом его мать — Китиара, Стил — дитя ужасной Тьмы и священного Света.
— Ты должен извиниться перед этими господами! — гневно вмешалась Сара.— Они доказали свое мужество в бою, что тебе еще только предстоит. Не смей разговаривать в таком тоне!
Кровь бросилась в красивое лицо Стила, но он был воспитан в строгих правилах.
— Действительно, я зашел слишком далеко, приношу свои извинения,— натянуто сказал юноша.— Я слышал о ваших подвигах во время войны. Вам будет трудно в это поверить, но нас, слуг Такхизис, приучали почитать Героев Копья.
Танису действительно подобное показалось странным, но он решил не отвлекаться от главного.
— Тогда тебя учили чтить и собственного отца.
— Если Стурм Светлый Меч мой отец, — парировал Стил. — Меня учили восхищаться его мужеством, битвой с множеством врагов, но учили чтить и мать, Китиару, Повелительницу Драконов, которая убила его.
Эти слова заставили всех замолчать — лишь Карамон прокашлялся и неуклюже переступил с ноги на ногу. Танис тяжело вздохнул и взъерошил волосы. Похоже, Ариакан оказался прав, и проклятие действительно падет теперь на эту темноволосую голову — Полуэльф уже был готов поверить в это. Похоже, из этой ситуации нет достойного выхода.
Стил сделал несколько шагов и, взобравшись на большую скалу, с интересом посмотрел на Башню Верховного Жреца, видневшуюся вдали.
— Мне жаль, Сара, — мрачно сказал Танис, — но я скажу в последний раз: твой план не сработает. Все, что мы говорим, не имеет для парня никакого значения — Стил сделал свой выбор. Возвращайтесь обратно...
Слезы заструились по лицу наездницы, но она не проронила ни звука, лишь кивнула.
— Давай, Карамон, — позвал Танис, — нам надо выбраться из скал засветло.
— Стойте, — внезапно сказал Стил.
Юноша резко бросился вперед и обогнал понурую Сару. Схватив женщину за подбородок, он резко повернул ее лицо к свету.
— Ты плачешь... — хрипло сказал Стил. — За все годы я ни разу не видел, как ты плачешь... — Зная, как противостоять отряду вооруженных рыцарей, но не умея ничего поделать со слезами матери, он растерянно и беспомощно спросил: — Ты действительно хочешь, чтоб я пошел с... этими безумцами?
Лицо Сары прояснилось, она судорожно схватила его за куртку.
— О да, Стил, умоляю! Пожалуйста, сделай это для меня!
Танис с Карамоном тихо замерли в стороне. Стил смотрел на них, и на лице ясно отражалась вся сила кипящей в нем битвы противоречий. Наконец он вздохнул и, прикрыв глаза, сказал:
— Я буду сопровождать вас, господа. Для пользы мамы.
Развернувшись на месте, юноша быстро двинулся меж скал, легко выбирая путь среди острых камней. Не ожидавший такого поворота событий, Танис бросился следом, но его изящные дорогие сапоги не были предназначены для таких испытаний. Он сделал с десяток шагов и поскользнулся, но могучая рука ухватила его за плечо, не дав упасть.
