— Что случилось, мама? — серьезно поинтересовался юный воин. — Я слышал, тебя не было всю ночь... Чем ты занималась?
— Я... я перебрасывала нескольких шпионов с континента...
— Ты летала на континент? — Брови Стила сошлись к переносице.— Это слишком опасное задание для тебя! Мне придется поговорить с лордом Ариаканом.
— Не беспокойся, сынок, все в порядке. — Сара чуть успокоилась. — Не он послал меня, я сама вызвалась. Иначе бы на Всполох полетел кто-нибудь другой, а этого я не могла допустить. Ты знаешь, какой она может быть темпераментной.
Женщина подошла к очагу и пошевелила дрова кочергой. Стил, сощурившись, пристально наблюдал за ней.
— Мне не очень верится, что ты возила шпионов, мама. Тут, видимо, дело в другом...
Сара вновь похолодела.
— Да, ты угадал. — Всадница не отрывала взгляда от пляшущих язычков пламени. — Я сделала это в наших с тобой интересах.
— Хочешь сказать, ты посылала шпионов для меня? — развеселился Стил.
Танис и Карамон изготовились для прыжка — ситуация могла выйти из-под контроля.
Сара отбросила кочергу, поднявшую фонтан искр, и развернулась к сыну.
— Наступит момент, и ты, Стил, отправишься на войну, а моя цель — любым способом сохранить тебе жизнь! — Женщина судорожно сжала кулаки. — Сын мой, одумайся! Сохрани душу и откажись от присяги!
— Мы уже закончили обсуждать эту тему, — сухо бросил юноша.
Сара кинулась к нему и порывисто обняла:
— Ты передумаешь, Стил, я уверена в этом. Не отдавай душу Темной Повелительнице!
— Не понимаю, о чем ты говоришь, мама, — устало скривился юный воин, отстраняясь.
— У тебя есть сомнения, — севшим голосом сказала Сара, оглядываясь на ливень за окном. — Именно поэтому ты так долго тянул с принесением клятв и не поддавался давлению Ариакана...
— Я все решил для себя, мама! — рявкнул Стил. — Действительно, скоро начнется война, и думаешь, я хочу возглавить отряд хобгоблинов, в то время как друзья-неумехи полетят в бой на драконах? И завоюют весь почет и славу? Я принесу клятву и буду служить Темной Королеве искренне и честно. А насчет души — она моя и моей останется навсегда, а не будет принадлежать Богине или другому человеку.
— Не уверена, сын, не уверена...
Стил промолчал, затем решительно подошел к камину и заглянул в котел.
— Ну, разогрелось или нет, а я ужасно проголодался.
— Как раз готово, — вновь вздохнула Сара. — Садись, я тебе налью.
От ее несчастного вида Стилу стало неуютно, и он неуклюже поддержал приемную мать под локоть:
— Лучше отдохни, мама, ты выглядишь совершенно измотанной.
Женщина рухнула на стул, не отрывая от юноши внимательного взгляда. Стил быстро наполнил две чистые миски, стараясь делать все аккуратно и не поднимая головы. Затем сел рядом и жадно накинулся на еду.
Танис вдохнул с облегчением; теперь его занимал только один вопрос — как быстро подействует усыпляющее зелье?
— А почему ты сама не ешь, мама? — проговорил Стил с набитым ртом.
Карамон заметил, как руки наездницы под столом сжались в кулаки.
— Стил, — произнесла она вдруг одеревеневшим голосом, — а почему ты никогда не спрашивал меня о своем отце?
— Может, потому, что не надеялся получить ответ? — пожал плечами юноша.
-- Твоя мать сказала, кем он был. Стил криво усмехнулся. Сердце Таниса болезненно сжалось.
— Китиара могла назвать любое имя по желанию. Это было в ее духе, Ариакан много рассказал мне о ней. И об отце тоже рассказал! — резко прибавил он.
— Рассказал? — удивленно ахнула Сара.
— Ну, имени он не назвал, — стушевался юный воин, — но все остальное изложил очень подробно.
«Проклятие, снадобье, оказывается, замедленного действия», — подумал Танис.
— Мой отец был великим воином, — продолжал Стил, — благородным человеком, с честью погибшим за свою веру. Ариакан, между прочим, предупредил меня, чтобы я не пытался узнать его настоящее имя. «С ним связано проклятие, могущее пасть на тебя, если истина откроется», — сказал он. Звучит довольно забавно, но ты же знаешь, какой романтичный иногда Ариакан...
Внезапно ложка выпала из оцепеневших пальцев Стила.
— Что такое? — Он отер выступивший на лбу пот. — Я чувствую себя... — Тут он сосредоточился и принюхался к еде, затем попытался вскочить, но не смог удержаться на ногах. — Зачем... ты это сделала? Предательница! Нет, я не должен... — Подавшись вперед, юноша вскинул руку, но упал поперек стола, разбрасывая посуду, конвульсивно дернулся еще раз и затих, потеряв сознание.
