— Основание?
— Гарри Макбриттен принимал все меры предосторожности, чтобы не попасть кинооператору на пленку, не оставить в гостинице отпечатков своих пальцев. Очевидно, Макбриттен предугадывал возможность таких обстоятельств, при которых им могли заинтересоваться уголовный розыск или контрразведка.
— Почему уголовный розыск или контрразведка?
— Другим организациям и частным лицам следы пальцев Гарри Макбриттена в любом случае потребоваться не могли.
— Это служило бы существенным основанием для серьезных выводов, если бы он не обеспечил пас целым комплектом своих, правда неудачных, фотографий, — возразил полковник.
— Портретное сходство их с Гарри Макбриттеном невелико. Они не могут служить средством для опознания, по ним нельзя составить и «словесного портрета». По заключению Зарубина, снимки сделаны короткофокусным объективом с небольшого расстояния и чуть сверху.
— Перспективный эффект, — усмехнулся полковник. — Старый прием многоженцев: дарит фото очередной невесте — похож, предъявляет она это фото в суд — никакого сходства.
— Работники гостиницы так и заявляют — похож и не похож.
— Значит, Макбриттен старался подсунуть нам «липу», чтобы затруднить розыски его.
— Я в этом уверен, товарищ полковник.
— И первую фотографию вам вручил руководитель делегации?
— Раньше, чем я спросил его.
— И чемодан принес, — пощипывая седые виски, полковник задумался и, откинувшись вдруг на спинку кресла, продолжал: — Но если он в сговоре с Макбриттеном — зачем ему было шум поднимать?.. Испугался? Поторопился отмежеваться? Или действительно старается нам помочь?
Чумак говорил, не обращаясь ни к кому, будто рассуждая вслух.
Майор слушал и молчал. У него тоже еще не сложилось определенного мнения о добродушном на вид толстяке Томасе Купере.
— Но главное сейчас — Гарри Макбриттен, — заключил полковник. — Полагаю, тут нас ждут большие неожиданности...
Однако то, что вскоре открылось, превзошло его предположения.
Пока Чумак и Кочетов, сопоставляя добытые факты, старались логическим путем добраться до истины, в лаборатории головка выключателя настольной лампы, изъятой из номера Гарри Макбриттена, была соответствующим способом обработана парами йода. В результате Михаилу Тимофеевичу удалось не только выявить, но и сфотографировать оставленный на головке выключателя след большого пальца правой мужской руки.
Двумя днями раньше экспертам, осматривавшим квартиру Рогулина, тоже повезло. Они обнаружили на полированных гранях одной из рукояток радиоприемника два пото-жировых следа, окрасили их алюминиевым порошком и затем перевели на специальную следокопировальную пленку.
Эта пленка была сдана для проверки по дактилоскопической картотеке.
Сюда же и Зарубин принес сделанный им фотоотпечаток.
И вот тут, после тщательного изучения, с неопровержимой точностью было установлено, что отпечатки больших пальцев на головке выключателя настольной лампы и на полированной грани рукоятки радиоприемника оставлены одним и тем же человеком.
След Гарри Макбриттена потянулся в квартиру Рогулина.
Однако могло случиться, что не Макбриттен, а кто-то другой побывал в номере и в доме Константина Павловича и оставил там следы своих пальцев.
Майор Кочетов тотчас отправился на Суворовскую улицу, где жила семья покойного Рогулина, и показал там фотокарточку Макбриттена Антонине Ивановне.
— Вроде он и вроде нет, — сказала она. — Я хорошо его тогда не разглядела, он быстро ушел. Но этот в очках, а тот приходил без очков, — сомневалась она и тут же утверждала: — А глаза и волосы его такие же светлые.
Подобный ответ Кочетов ждал.
— А вы не помните, как он был одет? — спросил майор.
— В коричневом костюме приходил.
— В коричневом? — переспросил Кочетов. — Вы не ошибаетесь?
— Нет.
Немедленно из чемодана Макбриттена был изъят его костюм и вместе с двумя другими, схожими по расцветке, предъявлен для осмотров Антонине Ивановне.
— На этот похож, — показала она на костюм Макбриттена и, повернув пиджак к себе спинкой, сказала: — Точно, он. Поясок запомнила и складку, очень она уж глубокая, не ладная какая-то...
Для сомнения места не оставалось. Таинственным посетителем, который навестил Константина Павловича Рогулина за несколько минут до его смерти, был не кто иной, как Гарри Макбриттен.
