Она попыталась что-то ответить, но не успела, потому что Дэниел прильнул к ее губам. Его язык сразу проскользнул к ней в рот, унося в мир ощущений, в котором важно только одно — чтобы горячие поцелуи продолжались как можно дольше. Они до того обострили чувства, что кожа горела там, где к ней прикасались губы Дэна, — на щеках, на носу, на висках… Веки налились тяжестью, и Ребекке трудно было держать глаза открытыми. Она погружалась в чувственный мир все глубже и глубже.
Дэниел расстегнул пуговицы на пальто Ребекки и стянул его, отбросив на сено. Ее решимость противиться все больше слабела. Но, осознавая это, она все же не находила для себя оправдания в том, что и Дэниел уже не владеет собой. Тем более что это было настолько нехарактерно для него, что в возможность подобного даже верилось с трудом. Разве что он действительно сошел с ума, как говорил несколько минут назад.
Повинуясь непреодолимому желанию прикоснуться к обнаженной коже Дэниела, Ребекка несмело подняла руки к его рубашке. Чуть помедлив, она расстегнула пуговицы и снизу вверх провела ладонями по его груди, пропуская меж пальцев завитки темных волос.
— О Бекки! — услышала она стон.
В эту минуту она не могла думать ни о чем ином, кроме своих чувств и желаний. Дэниел расстегнул ее платье и стянул с плеч, а затем освободил груди от бюстгальтера, наклонился и прильнул губами к соску. Ребекка не протестовала. Напротив, ее тело выгнулось словно само собой навстречу Дэну.
Потом он потянул платье вниз к бедрам, и она еще больше заволновалась. Неужели Дэн собирается взять ее здесь, прямо на сене, у перегородки, с которой свисала упряжь. Ребекка чувствовала, что именно это сейчас и произойдет, потому что пальцы Дэниела потянулись к молнии на его джинсах…
Ничего подобного между ними никогда еще не было. Дэниел не скрывал, как изголодался по Ребекке, и она тоже полностью отдалась пронзительной страсти. На пике удовольствия она хрипло вскрикнула и расслабленно уронила голову на плечо Дэниела, после чего он еще несколько мгновений продолжал движения, пока наконец со стоном не упал в изнеможении на сено.
Подавив в себе желание прилечь рядом, Ребекка схватилась за свисавшую с крюка уздечку, чуть привстала и огляделась. Лошади встревоженно фыркали, настороженно косясь на людей. Грудь ее была открыта, чулки съехали, а трусики валялись у ног. Зардевшись от смущения, Ребекка бросила взгляд на Дэна, джинсы которого висели на щиколотках, но это, казалось, его совершенно не волновало.
Поднявшись во весь рост, она быстро привела себя в порядок, подхватила пальто, отряхнула его от приставших сухих травинок и набросила на плечи, сунув трусики в карман.
— Теперь я могу идти? — поинтересовалась Ребекка, взглянув на заканчивавшего одеваться Дэниела.
— Конечно, — кивнул тот. — Мне кажется, сейчас неподходящее время для того, чтобы мы продолжили наш разговор. — Он посмотрел на раскрасневшееся лицо Ребекки. — Ты ждешь извинений?
— От тебя — нет! — резко ответила она, чувствуя, что уверенность и ровное настроение понемногу возвращаются к ней.
Дэниел вздохнул.
— Послушай, Бекки, — произнес он. — Веришь ты или нет, но то, что произошло сейчас, не должно было случиться. Однако… — Он провел дрожащими пальцами по своим волосам. — Иногда твоя близость так влияет на меня, что я теряю голову.
— Все это не имеет никакого значения, — устало отмахнулась Ребекка.
— Нет, имеет! — возразил Дэниел, и она непроизвольно посмотрела на его чувственные губы, испытывая паническое желание удрать.
— Мне пора. Я думаю, ты должен как следует отдохнуть… если собираешься проделать нечто подобное и с Сэнди.
Взгляд Дэниела помрачнел.
— Обязательно надо уязвить меня, да? Тебе мало моих признаний в том, что ты сводишь меня с ума, так должна нахамить напоследок, унизить!
— Я никогда никого не унижаю, — бросила Ребекка и вышла из конюшни.
