— Повезло тебе с родителями!
Она посмотрела на меня, подошла к столу, увидела рисунок дельтаплана и спросила, что это такое. Мои пояснения слушала завороженно, пухлые ее губы превратились в розовое колечко, и наконец с подкупающей искренностью задала вопрос:
— А зачем летать?
И я впервые задумался: действительно, зачем люди летают на этих аппаратах, если давно есть самолеты, вертолеты, планеры? Ответил уклончиво:
— Сказки еще помнишь, детка? Синдбад-Мореход рассказывал о чудесной стране, в которой у людей каждую весну вырастали крылья. Счастливому человеку… ну просто позарез нужны крылья! Для полноты ощущений.
— А я смогла бы полететь?
— Мала еще. Иди спать!
Девчонка капризно скривила губы. За ширмой она поскрипела пружинами раскладушки и, кажется, угомонилась.
Я постелил себе на диване, где обычно спала мама. Уже в полудреме услыхал, как девчонка вполголоса заговорила:
— Есть вроде все: хорошая работа, еда, одежда, пол и потолок… Есть вроде все: хорошая работа, еда, одежда, пол и потолок. Но не хватает главного, полета, дороги вверх сквозь облака тревог. — В ее словах чувствовался какой-то ритм, она на слух искала его, повторяя фразы по нескольку раз. — Когда волнует лишь одна забота: спешить, скорей, чтоб многое успеть… Когда волнует лишь одна забота: спешить, скорей, чтоб многое успеть… Меня к земле притягивает что-то, чего-то не хватает, чтоб взлететь!..
В конце аллеи показалась Лилька, она шла быстро, почти бежала, полы светлого плащика разлетались в стороны. Увидев меня, поправила растрепавшиеся волосы и взволнованно выпалила:
— Полчаса назад в библиотеку приходил Боб.
— Да? И признался, что любит тебя?
— Герцогиня разразилась диким хохотом. Он взял дельтаплан. — Лилька пристально посмотрела на меня. — Боб пошел на склон, сказал, что все будет ол-райт!
— Где же ты была раньше? — простонал я.
— Бегала к тебе домой. У вас гости.
— Э-э-эх! Беги теперь к Глебу!
Лилька что-то кричала мне вслед, но я уже мчался через парк к берегу речки, это самая короткая дорога к Дому культуры. По узкой тропинке вниз, только бы не свернуть шею, теперь длинный пологий подъем…
Треугольник дельтаплана заскользил вниз — «поймал ветер», движения его стали плавными. Аппарат продолжал набирать высоту, изредка поклевывая носом. На прошлых испытаниях выяснилось, что у него передняя центровка. Мы с Глебом не успели исправить этот недостаток.
Дельтаплан приближался, уже можно было различить трапецию, передние килевые растяжки и белые буквы на бордовом мотоциклетном шлеме висевшего под парусом Боба. Упругий порыв ветра подбросил аппарат. Боб судорожно толкнул трапецию вперед.
Дельтаплан с жуткой медлительностью взмыл и, неловко заваливаясь набок, пошел к земле и врезался в раскидистый куст. Ветки с треском вспороли накрывший их парус, словно проросли сквозь него, и аппарат застыл бесформенным комом из ткани, веток и алюминиевых труб.
Я поднял парус и увидел сидящего на земле, весело ухмыляющегося Боба. Одной рукой он расстегивал замок подвесной системы, другой шутливо сделал под козырек:
— Прилетели, мягко сели!..
Освободившись от ремней, он попытался встать, но охнул и повалился — его левая ступня была неестественно вывернута.
Я оттащил остатки дельтаплана в сторону, машинально отметив сломанную боковую трубу, погнутый лонжерон и завернувшийся киль.
Глядя на свою ногу, Боб болезненно морщился, но говорил с наигранным безразличием:
— Чепуха! Блерио тоже падал, но поднимался — и вперед, через Ла-Манш! Я ведь думал, что все обойдется, Бармина пригласил…
Подбежали возбужденные, запыхавшиеся ребята. Я заорал, чтобы кто-нибудь вызвал «Скорую помощь». Васька ошалело глянул на меня и, резко повернувшись, столкнулся с каким-то мужчиной. Я узнал Бармина. Отряхнув брюки, он выразительно глянул в мою сторону: доигрались, мол. Боба окружили друзья и неизвестно откуда набежавшие зеваки. Мальчишки шныряли под ногами, восторженно рассматривая дельтаплан, каждый старался потрогать его руками. Я начал подсчитывать повреждения: парус разорван в клочья, болты регулировочной линейки срезаны, растяжки вырваны из бандажей. Восстанавливать аппарат бессмысленно. История местного дельтапланеризма закончилась, не успев начаться.
