– Он сопровождал нас в полетах на рыбную ловлю. Мы состояли тогда в маленьком спортивном клубе «Род и Рил». Два или три раза в год мы организовывали коллективные полеты, отдыхая от повседневной суеты. Вы хорошо понимаете, что я имею в виду.
Камерон вздохнул.
– Я правильно поступил, что посетил вас, – сказал он. – Хорошо сделал, что разыскал вас. Теперь мы стоим перед основным вопросом. Имели ли вы помимо этого клуба какие-нибудь контакты со Стриклендом?
Гаррисон кивнул:
– Да, и еще задолго до того, как мы организовали клуб. Потом, правда, у нас ничего общего не было. Наш клуб окончательно распался.
– А с Пэджем?
Гаррисон решительно отрицал:
– Нет, я не был с ним знаком до этого и не видел его впоследствии. Я встречался с ним только во время вылетов. Он был на аэродроме, когда мы вылетали, и прощался с нами, когда мы возвращались.
– Значит, с этими двумя мужчинами вы были вместе только на экскурсиях? С обоими вместе, имею я в виду, не с одним из них?
– Правильно.
– Видите ли, для меня вы и эти двое находитесь в одной непосредственной связи. Во-первых, из-за этих таинственных записок и, во-вторых, из-за определенной даты. Тридцать первое мая. Ваша первая жена умерла тридцать первого мая. У Стрикленда – ну, скажем, его хорошая подруга – была убита тридцать первого мая. И трупы Бэкки и Зарон Пэджей были найдены тоже тридцать первого мая. Для двух таких случаев можно допустить простое совпадение, но для трех всякая случайность отпадает. Вдобавок, все трое мужчин были знакомы друг с другом.
К тому же выводу приводят нас и те послания, которые каждым из вас были получены. Все эти записки были похожи по содержанию. Правда, я видел только две из них, но, по словам Стрикленда, содержание оставленной ему записки соответствует двум другим. И сам он не мог придумать этого, так как не знал о существовании двух других.
Все это приводит нас к исключительно важному выводу. Так сказать, к ключевому пункту. Это означает, что не исключена возможность того, что подобные записки и те же даты могут иметь огромное значение и для других людей. Я не могу принять решительных мер, пока не пойму смысла и цели всего этого. Поэтому вы должны мне сейчас сказать, сколько еще человек состояло членами вашего спортклуба. Я должен узнать их имена, с тем чтобы я мог их предостеречь и предотвратить дальнейшие бедствия.
– Я охотно сделаю это, – ответил Гаррисон. – Клуб состоял из очень небольшой группы людей. Всего из пяти человек.
Он пересчитал их по пальцам.
– Кроме Стрикленда, этого Пэджа и меня там было еще двое. Их имена…
Однажды вечером его можно было снова увидеть в маленьком городке возле освещенной витрины драгстера Гритиса. Там, куда он раньше всегда приходил. Он стоял и ожидал с отсутствующими и полными тоски глазами, как фантом, явившийся из Вечности..
Городок изменился, люди его уже не узнавали. Они не помнили его лица.
Только площадь оставалась такой же, как прежде.
Это было в воскресенье, первого июня. Площадь была ярко освещена. Толпились люди, прогуливались парочки влюбленных.
Он не бросался никому в глаза. Он недавно подстриг волосы и надел новый галстук, как подобает человеку, идущему на свидание.
Время от времени, слегка улыбаясь, он посматривал на часы, делая вид, что его девушка может опоздать.
Вдруг кто-то заговорил с ним:
– Хелло, Джонни! Узнаешь меня?
Никакого ответа.
– Мы вместе играли в баскетбол. В Ред-Вашбурн-клубе. Ты, конечно, помнишь. Эд Тейлор, Джонни!
Снова никакого ответа.
– Что с тобой случилось? Почему ты молчишь? Я долгое время помогал хозяину в овощном магазине. Теперь магазин принадлежит мне. Ты помнишь дочь Аллена? Она стала моей женой.
Он продолжал смотреть на него пустыми глазами и не проронил ни слова.
Эд потерял уверенность, что это Джонни, смутился и оставил его в покое.
– Я был уверен, что это Джонни Марр, – сказал он жене, продолжая с ней свой путь. – Не мог же я так обмануться? Ты его помнишь или нет?
Она безучастно передернула плечами.
– Удивительно, что он не сказал ни слова. Как мумия, как призрак стоял он там. Пожалуй, верно то, что я как-то о нем слышал. Будто он вдруг потерял рассудок…
