Лейн задумался о том, как все в природе продуманно — самец, единственный естественный враг многоножек, является в то же время естественным регулятором их численности. Не будь у него такого зверского характера, многоножки заполонили бы собой все жизненное пространство, израсходовали бы всю пищу и воздух. Парадоксально, но бешеный самец спасал марсиан от вымирания.
Лейн спросил, как самцу удалось, несмотря на дверь, проникнуть в комнату, где жили ученые. Марсия пояснила, что дверь обычно запиралась, только когда многоножки бодрствовали или когда все ученые спали. В тот злополучный день один из товарищей Марсии открыл дверь, отправившись за яйцами в камеру самки. Вероятно, именно тогда самец вырвался из клетки и убил ученого на месте. Затем, учинив побоище среди сонных многоножек, он выбрался в туннель и увидел свет из открытой двери комнаты…
Двое были убиты сразу, не успев даже проснуться. Еще один напал на зверя, отвлекая его внимание от Марсии, которая, почти обезумев от страха, все же не поддалась панике и не побежала сломя голову куда глаза глядят, но, мгновенно оценив ситуацию, бросилась за оружием. «Хотелось бы мне найти это оружие», — подумал Лейн. Она уже открыла дверь оружейной комнаты, когда монстр настиг ее и вцепился ей в ногу. Испытывая невыносимую боль — клюв самца глубоко проник в ее тело, порвав мускулы и кровеносные сосуды — она из последних сил нащупала оружие и направила его на чудовище. Оружие сделало свое дело — самец повалился на пол, но так и не раскрыл клюва, мертвой хваткой впившегося в ее бедро чуть выше колена.
Здесь Лейн не удержался и прервал рассказ, спросив, как выглядит оружие и каков принцип его действия, однако Марсия проигнорировала вопрос, сделав вид, что не понимает, хотя, конечно, просто не хотела отвечать. Лейн не стал настаивать. Разве можно было винить ее за это? Она была бы последней идиоткой, если бы наивно рассказала все первому встречному человеку. Даже почти не зная его лично, она имела представление о роде людском, к которому он принадлежал, о том, чего можно ожидать от людей. Удивительно еще, как она не оставила его погибать в трясине и потом разделила с ним хлеб и вино.
Может быть, она сделала это, посчитав, что любая компания лучше полного одиночества. Или в морально‑этическом плане она была выше большинства землян и не могла вынести мысли, что оставит в беде ближнего, даже если тот — дикарь. Но не исключено, что у нее были совсем иные цели — сделать из него пленника, например.
Тем временем Марсия продолжала свой «рассказ».
Она потеряла сознание, а когда пришла в себя, то обнаружила, что самец тоже начал шевелиться. И тут уже она его прикончила.
«Еще крупица информации, — подумал Лейн. — Убойную силу этого оружия можно регулировать».
Освободившись от клюва самца, Марсия дотащилась до аптечки и стала лечиться. Через два дня она уже смогла подняться на ноги и ходить, прихрамывая. Шрамы на ноге стали постепенно исчезать.
«Они опередили нас и в медицине, да и во всем остальном, наверное. Если верить ей, мышцы ноги были разорваны, но срослись буквально за один день».
Марсия объяснила, что восстановление тела требует большом количества энергии, а значит — усиленного питания.
К тому времени тела ее убитых товарищей начали разлагаться, и Марсия нашла в себе силы расчленить их и спустить в щель конвертора. При упоминании об этом слезы вновь выступили у нее в глазах.
Лейн хотел спросить, почему она не похоронила тела, но передумал. Возможно, это не принято в ее мире, а вероятнее всего, она просто хотела уничтожить следы пребывания группы на Марсе до того, как сюда явятся земляне.
Лейн спросил, почему сбежавший самец не спал — ведь тот, которого они наблюдали в клетке, спал, как и его сородичи. Спали и охранники самки, в полной уверенности, что та в безопасности.
Марсия пояснила, что самец засыпает, только когда устанет, независимо от времени суток, а вырвавшись из клетки, уснет лишь тогда, когда устанет убивать и пожирать. Отдохнув, животное снова начинает беситься, пока не устанет вновь.
«Да, — понял Лейн. — Это объясняет происхождение области мертвых цимбрелл на трубах. А другая колония многоножек создала на опустошенной площади новый сад, высадив молодые растения».
