его лучшему другу Джеймсу. В дверь постучали.
- Димуль, к тебе можно? - просунулась голова Джима. - Я просто зашёл спросить, не надо
ли чего. Извини, ты сегодня, наверное, захочешь остаться один? Тебе надо отдохнуть, я
понимаю. Ты выглядишь очень уставшим.
- Да брось ты! Заходи давай.
- А ты стал хозяйственным, - отметил Джим, наблюдая, как Димка аккуратно
распределяет вещи по полкам и вешалкам.
- Когда живёшь один и надеяться не на кого, быстро приучаешься к хозяйственности. Я
действительно с ног валюсь. Кажется, рухнул бы прямо на пол. Но как раз сегодня не хочу
быть один, - ответил Дима. - Ты мог бы просто полежать рядом? Всё равно не засну на
новом месте.
- Конечно, моё солнышко. Какие проблемы?
Постель расстилалась не просто, а очень просто. Джим одним рывком откинул покрывало
с лёгким одеялом и пригласил жестом Димку, потом подошёл к нему, и они оба в четыре
руки стали не спеша раздевать друг друга. Одежда упала на пол, тела сомкнулись, чтобы
ещё раз почувствовать взаимную теплоту и горячее дыхание. Они опять обнимались и
целовались. И когда, наконец, легли, продолжали делать то же самое.
Однако время действительно было уже позднее, да и вымотались все сегодня
основательно, поэтому вскоре Джим тихо засопел в Димкину подмышку. К Диме же сон
не шёл, как он ни старался. Затекла рука, и хотелось повернуться, но он, заботливо
обнимая друга, не смел даже и думать, чтоб пошевелиться, чтобы ненароком не разбудить
самого дорогого человека на Земле. Он как бы охранял его сон от всех, в том числе и от
своего неловкого движения. С какой бесконечной любовью он сейчас прислушивался к
его негромкому посапыванию, ровному биению сердца, ощущал тепло родного тела!
Джеймс проснулся оттого, что по его лицу бегал солнечный зайчик. С балкона тянуло
свежестью майского утра. Димка стоял на балконе и вертел в руках два мобильника, видимо, перекидывая с одного на другой телефонные номера. Отскакивающие зайчики
скользили по комнате и попадали в глаза. Он весь вытянулся и рывком вскочил.
- Привет, Солнце! Одно и второе, - весело проговорил Джим, обращаясь к другу и
светилу, поцеловал одного и посмотрел, щурясь, на другое. - Как же я люблю май по
утрам! Самая яркая трава, самый приятный аромат и самая отличная температура!
Он взглянул вниз на раздававшуюся возню, и его поприветствовали оттуда. Ребята
голяком делали утреннюю зарядку на изумрудной солнечной лужайке. Это было весьма
красивое и эротичное зрелище.
- Ты спрашивал, почему мы Дениску зовём Слоном? - обратился Джим к Димке. - Пойдём
покажу. Только не одевайся: мы зарядку всегда летом делаем без трусов. Это полезно для
тела: кожа дышит.
Когда ребята спустились к остальным, те разминались. Дениска отжимался, то и дело
вонзаясь членом в траву, будто пытался продолбить там ямку своим штырём. А Сергей с
Руськой, встав спина к спине и сцепившись локтями, поднимали друг друга, поочерёдно
наклоняясь. И то у одного, то у другого потешно взмывали их сосиски, с лёгкими
шлепками ударяясь о животы. Хорошая эрекция была уже у обоих. Видимо, это их
здорово забавляло. На время вся троица прекратила занятия и с нескрываемым интересом
осматривала подошедшего нагого Димку, для них ещё новичка. А он уставился только на
одного: на Дениса. Взгляд был прикован сейчас к его лобку.
- Ну вот и разгадка прозвища. А ещё его зовут Хоботом. Тоже понятно, почему? - пояснил
стоящий сбоку Джим. - Правда, прикольно?
- Да уж, - только и смог вымолвить Димка.
Он вовсю пялился на странную татуировку на лобке и писюне. Это действительно было
довольно необычно. Волос в паху не было совсем (как и по всему мускулистому телу), а
как раз на том месте, где обычно растут лобковые волосы, красовалась потешная рожица
слона, хоботом которому служил пенис. Причём на коже пениса тоже были
вытатуированы поперечные морщины хобота. Вся слоновья голова и уши были серого
цвета, а смеющиеся глаза почему-то зелёные, как у обладателя татуировки. При ходьбе
этот хобот-пенис раскачивался, и создавалось впечатление, что слон радуется, забавляясь
этим.
- У него ещё и ротик есть, - сообщил Денис, заметив пристальный взгляд на своей
