В любом случае, непонятно, как я переместился из джунглей в сумасшедший дом.
Хм… Если это сумасшедший дом, то были ли вообще джунгли?
А одежда… Ну мало ли какие теперь в дурдомах пижамы…
Ага, и халаты у врачей странные. Или парень, который навестил меня примерно через час после моего пробуждения, совсем не врач.
На вид ему было лет сорок, и одет он был в некое подобие военной формы. Только я такой формы раньше никогда не видел.
На поясе висела кобура, из которой торчала странного вида хреновина. То ли электрошокер, то ли фаллоимитатор. Наверное, всё-таки это был шокер. Кто бы стал таскать фаллоимитатор в кобуре?
Дверь открылась без единого звука. Открылась она, как я и догадывался, наружу. Только не вбок, как положено открываться любой уважающей себя двери, а вверх, как у спорткара. Очень своеобразное архитектурное решение.
— Меня зовут доктор Полсон. — Он смерил меня взглядом и положил руку на хреновину в кобуре. — Вы американец?
У доктора Полсона был неплохой английский. Но едва уловимый акцент говорил о том, что английский для него не является родным языком.
— Нет, — сказал я.
— Англичанин?
— Русский.
— Но тоже разведчик?
— Нет, просто мимо проходил.
— Смешно, — сказал доктор Полсон, даже не улыбнувшись.
Могу его понять — это была не самая лучшая моя шутка.
— А вы кто? — спросил я.
— Добрый плантатор.
— Тоже смешно, — сказал я. Или всё-таки в местных джунглях оказалась перевалочная база Медельинского наркокартеля? А что, интересная версия. Тут до границы с Мексикой недалеко. А там и США рядом… — Но это всё ещё Белиз?
— Белиз, — сказал доктор Полсон. — Как себя чувствуете?
— Нормально.
— Это хорошо.
Два шага назад вывели его из комнаты, и дверь плавно опустилась на своё место. Славно поговорили.
Сложно сказать, сколько времени я провёл в одиночестве. Часов не было, окна, чтобы наблюдать за сменой дня и ночи, тоже, свет мне не выключали.
В конце концов мне стало скучно, и я лёг спать.
Проснулся от того, что меня трясли за плечо. Трясущий оказался не доктором Полсоном. Это был мужик примерно того же возраста и в такой же одежде, но выглядел он раза в два мощнее, чем субтильный доктор.
Не знаю почему, но я решил, что он военный.
Представляться он не стал.
— Сядьте, — сказал он.
Я сел. Почему бы не сесть, если человек просит? Вежливость ещё никогда никому не вредила.
Мужик устроился на стуле посреди комнаты. Стул он, видимо, с собой принёс, потому что до его визита единственным предметом мебели в комнате была моя кровать.
В руках у мужика был включенный КПК[4] неизвестной мне модели. Не иначе технологическая новинка.
— Ваше имя?
— Алексей Каменский. А ваше?
— Возраст? — Мой вопрос он проигнорировал. Уж не захватили ли меня сотрудники ещё какой-нибудь спецслужбы? И какая страна постаралась?
— Двадцать три.
— Год рождения?
— А сами вы посчитать не можете?
Он вздохнул.
Я отметил, что у этого парня точно такая же кобура, как у доктора Полсона. И торчит из неё очень похожая хреновина.
— ФСБ?
— Нет.
— ГРУ?
— Нет.
— А что тогда?
— Журналист. Безработный, — я решил, что честность — лучшая политика. Потому что не мог сообразить, как мне выгоднее врать.
— Что безработный журналист делал вместе с агентом «Интеллидженс сервис»?
— Совершал променад по джунглям? — попытался угадать я.
Значит, Холден раскололся. Странно. Я думал, он покрепче. Профессионал всё-таки.
— Холден сказал, что вы — русский агент.
— Я его обманул.
— Может быть, вы пытаетесь обмануть меня?
— А смысл?
Он нахмурился.
— Как по-вашему, где вы сейчас находитесь?
— Понятия не имею, — признался я.
— И вы не русский агент?
— Я русский. Но не агент.
Он вздохнул, выключил КПК и сунул его в нагрудный карман. Его правая рука отточенным профессиональным движением скользнула вниз, и уже через миг похожая на фаллос хреновина покинула кобуру и оказалась направлена на меня. При этом всё остальное тело оставалось неподвижным, и у меня сложилось впечатление, что правая рука этого типа живёт своей собственной жизнью.
— Э-э-э… может, еще поговорим? — предложил я.
И тут меня снова «выключило».
Очнулся я в кресле. Тревожным был тот факт, что я к этому креслу оказался привязан. Причём намертво. Руки и ноги были зафиксированы так плотно, что я мог шевелить только кончиками пальцев.
