Маша высвободилась из железной хватки кентавра. — Ты на что намекаешь?
— Я уверен, что ты не сможешь справиться с той долей, что выпала тебе. Ты всего лишь девчонка.
Маша спокойно подняла разбросанный хворост.
— Святые угодники, ты вообще, о чем?
Ромул нахально улыбнулся. — Тебе предстоит… — Черный кентавр не успел договорить, его остановил голос тихий, но властный.
— Ромул, — сурово произнес Феарольф. Он стоял в тени густой листвы, и лишь тоненькие лучи солнца освещали его благородное лицо. — Мы вроде договорились.
Огромный кентавр виновато опустил голову.
— А я не думал, что все будет зависть от смазливой девчонки.
— Смазливой? — возмутилась Маша.
Но ее негодование не нашло оппонента. Кентавр быстро скрылся в темноте.
— Что это он, овсяных билинов объелся?
Феарольф подошел к Марии, и забрал у нее охапку собранных веток.
— Ты не обижайся на него. Ромула с детства растили, как безжалостного и выносливого воина. Его дом поле брани, а друг тяжелый меч. Он не признает ничего кроме храбрости и верности. Дни его сражений давно минули. А Ромул, кроме как воевать ничего больше не умеет. Ему нелегко в наше мирное время.
— В наше время, не одному ему нелегко. А что за родовая клятва такая? Черные кентавры поклялись доставать смазливых девушек?
— Почти, — улыбнулся Феарольф. — Так что привыкай к этому ворчуну. Он может стать верным другом.
Маша сморщилась и потерла, ноющее запястье. — Да-уж, хорош. Друг- костолом, он мне чуть руку не сломал.
— Я сказал, верным, я не сказал нежным. — Феарольф подмигнул девушке.
— А вы всегда всех защищаете?
— Что ты имеешь в виду?
Маша пожала плечами. — Ну, моего деда вы защищали, теперь этого кентавра. Это у вас привычка такая или отрицательная черта характера?
Феарольф остановился и задумался.
— Я просто пытаюсь быть объективным и в меру рассудительным.
— У вас хорошо, получается, — теперь подмигнула Маша. — Я не умею объективно судить, да если честно и не пытаюсь этого делать.
— А мне кажется, ты вполне справедливая молодая девушка. Лучше быть справедливым, чем рассудительным.
— Ну, спасибо, — поблагодарила Маша и нагнулась за очередной веткой. — А что за предназначение имел в виду этот, Ромул?
Феарольф набрал в легкие воздуха. Он не был уверен, стоит ли рассказывать Марии правду, поэтому стал импровизировать.
— Быть может дело в том, что ты внучка… волшебника.
— Волшебника? — удивилась Маша. — Это вы сейчас моего деда имеете ввиду? Он волшебник?
— Причем, какой, — восхищенно заметил Феарольф. — Один из семи, кому позволено пользоваться волшебством.
— Вот черт! Мой дед волшебник? — воскликнула девушка и посмотрела на серебряные часики, найденные когда-то в коробке. Кажется, из-за них все и началось. — Хм… а я думала он сумасшедший.
— Одно другое не исключает, — рассмеялся Феарольф.
— Вот подстава! Я просто возмущена. Если бы он рассказал это раньше. Ну, или рассказал это сам. Я бы сейчас, не чувствовала себя так… — она попыталась подобрать подходящее ее состоянию слово. — Паршиво.
— Понимаю, — кивнул мужчина. — Он хотел, как лучше.
— А получилось, как всегда, — нехотя согласилась Мария. — Все гениальные планы моего деда, для меня, обычно заканчиваются плачевно. Он же никогда меня ни о чем не предупреждает. Просто бросает, как щенка в воду. Выплыву или не выплыву. Нет, что бы помочь! До этой дурацкой истории с хранителями, фонарщиками и книгочеями, я всегда справлялась.
Время в лесу на мгновение остановилось. Трава перестала шуршать, а листья падать.
Феарольф изменился в лице. — Что ты сказала?
Маша нервно выдохнула.
— Разве не об этой моей важности, говорил кентавр? Дело ведь не в том, что я внучка волшебника. Вроде как я первый хранитель. Поэтому все со мной так возятся, — высказалась девушка. Но лишь на секунду об этом пожалела. Она до конца не была уверена в честности намерений этих незнакомцев. И навряд ли могла почувствовать себя в полной безопасности.
— Но откуда ты знаешь?
— Мне сказал Нэльс, — решила признаться девушка.
— Фонарщика мы знаем…, но что ты говорила о книгочее?
— Марк? — удивилась Маша. — А причем здесь он?
— Ты знаешь, что книгочеи прислужники магистериума? — перемена настроения Феарольфа была заметна. Голос стал более жестким, а взгляд тяжелым. Маше показалось, что мужчина стал выше, а лес вокруг него темнее. — Их разыскивают и обучают с одной целью. Им нужны книги, которые так тщательно прятали старейшины. Тысячи книгочеев разыскивают три фолианта. А один из них умудрился найти хранителя. В магистериуме уже наверняка устроили праздник.
