Как могла она снова обмануться, вообразив, что нужна ему, как раньше? Так унизить себя! Она просила его о ласках, которые в их любовной игре были раньше прелюдией к близости…
Да у нее просто помутился разум!
Краска жгучего стыда от пережитого унижения залила ей щеки. Поцеловав ее, он ушел целовать другую. И не только целовать. А что, если бы она…
Дрожь сотрясала все ее тело.
Она дала ему уйти победителем, с уверенностью, что была готова на все.
— О, господи! — воскликнула она с надрывом и упала ничком на диван. — Что же мне делать!..
— Тебе не обязательно было дожидаться нас, — удивилась Кармель, когда они с Морри вернулись домой около часу ночи.
— Я подумала, так будет лучше, — ответила Лора.
Она не хотела говорить, что у нее было так же мало шансов заснуть, как, например, встретить премьер-министра. Невзирая на то, что теперь она ненавидела Дирка сильнее, чем прежде, ее, не переставая, преследовала картина: Дирк с Виргинией, обнаженные, в спальне. Спальня представлялась ей порочным будуаром, с винно-красными обоями, декадентским белым ворсистым ковром, зеркальным потолком и огромной овальной кроватью с черными шелковыми простынями.
Морри с его интуицией первый почувствовал напряжение, скрывающееся за ее молчанием.
— Что-то случилось, пока нас не было? — встревожился он.
Лора оторвалась от мыслей о Дирке и Виргинии и попыталась сосредоточиться на Морри, который смотрел на нее выжидающе.
— Ничего страшного. Маленькая трагедия с Николасом. Сейчас расскажу, а то утром дети заморочат вам голову своей версией.
Морри нахмурился, а Кармель вздохнула.
— Что же он натворил на этот раз? — спросила она устало. — Нет, подожди. Сначала я налью себе портвейна. Хочу подкрепиться, перед тем как услышу о его новых подвигах. Тебе налить, Морри? Лора?
Оба согласились выпить портвейна. Лора мысленно напомнила себе, что ее доза — один небольшой стаканчик. Она только что приняла решение относительно Дирка, к тому же ей нужно еще вести машину.
Когда все трое удобно расселись на кухне с бокалами портвейна, Лора приступила к рассказу о вечерних событиях. Она упомянула и о Дирке, только по ее словам выходило, будто он ушел сразу после того, как кризис миновал. Когда она кончила, Кармель затрясла головой:
— Я уж и не знаю, чего еще можно ожидать от этого бесенка! — пожаловалась она. — В самом деле, Морри, тебе надо взять Николаса в ежовые рукавицы.
— Я стараюсь, лапочка. Он трудный ребенок. Надеюсь, что школа его успокоит.
— Думаю, сегодняшний случай послужил ему хорошим уроком, — вставила Лора. — Он стал как шелковый. Дирк сказал, что для укрощения непослушных детей им полезно бывает испытать разок настоящий испуг.
— Все-таки удачно, что Дирк вовремя подвернулся, — заметила Кармель. — Он не сказал, зачем заходил? Ведь он знал, что нас не будет — Морри днем говорил с ним по телефону.
Лора пожала плечами.
— Дирк ничего не сказал. Наверное, вылетело из головы, когда пришлось заниматься спасением Николаса.
— Или он специально хотел увидеться с тобой, — пришла к выводу Кармель. — Интересно, как он узнал, что ты будешь здесь? — она подозрительно взглянула на мужа. — Морри, ты не говорил Дирку, что Лора сегодня у нас?
То, что Морри чувствовал себя виноватым, было написано на его лице.
— Наверное, я упомянул об этом мимоходом. Но почему такой обвиняющий тон? Ведь он ее муж. Может, он захотел обсудить с ней какие-нибудь вопросы? Дирк ведь ничем тебя не обидел, Лора?
— Лору расстраивает один его вид, — с раздражением заметила Кармель. — А то, что он все еще ее муж… Ха! Он постоянно забывал об этом, а теперь добивается первого места в состязании на приз лучшего жеребца года!
— Перестань! — воскликнула Лора, вскакивая с места. — Прекрати это!
Кармель и Морри смотрели на нее с одинаково изумленными лицами.
— Пожалуйста! — почти кричала она. — Не спорьте друг с другом из-за Дирка и меня. Мне от этого только хуже. Вы самая счастливая пара, которую я знаю, и я не хочу…
На ее глазах выступили слезы. В следующую секунду Кармель уже бросилась обнимать ее.
— Ты моя бедняжка, — успокаивающе заворковал ее голос. — Ну извини меня. Я просто безмозглая идиотка.
