Морт поднял руку, глянул на Эдди и сказал:
— А если так: сгусток оранжевой протоплазмы с тремя конечностями, ощупывающий все вокруг себя наподобие осьминога?
— Уже лучше, — ответил Карнер. — Сгусток протоплазмы — это хорошо и очень точно. Но стоит ли сравнивать его с осьминогом?
— А почему нет?
— Осьминог — это форма жизни, хорошо известная на Земле. Он не пробуждает ни страха, ни интереса. Лучше сравните тренгенера с другим инопланетным монстром… с косоротым эдделем с Каллисто, например. — И Карнер победительно улыбнулся.
Эдди, хмурясь, почесал стриженную ежиком белобрысую голову. Ему больше понравилось первое описание. Хотя Карнеру, конечно, виднее. Ведь он — один из самых знаменитых авторов и сделал университету одолжение, согласившись вести курс. Некогда Эдди читал кое-какие тексты Карнера, и у него просто мороз шел по коже. Взять хоть описание сатурнианских мозгов, которые парализовали весь флот Земной конфедерации. Да, вот это история…
Беда в том, думал Эдди, что все это просто неинтересно. У него были серьезные сомнения насчет этого курса. Он вообще записался на него только потому, что на этом настоял Морт.
— Вопросы есть? — спросил Карнер.
Руку поднял серьезный парень в черных роговых очках.
— Допустим, — сказал он, — мы пишем о том, что некий межзвездный альянс планирует захватить Землю. Можно ли для пущего контраста изобразить врагов Земли вероломными злодеями?
Парень интересуется политикой, усмехнулся про себя Эдди и с надеждой посмотрел на часы.
— Лучше не надо. — Карнер по-свойски присел на краешек стола. — Наделите их человеческими качествами, покажите читателю, что эти инопланетяне — не важно, одна у них голова или пять — испытывают чувства, которые нам понятны. Пусть они радуются и страдают, совершают ошибки и сбиваются с пути. Абсолютное зло давно вышло из моды.
— А их вождь — можно его сделать законченным злодеем? — не унимался юноша, торопливо записывая каждое слово Карнера.
— Думаю, да, — глубокомысленно протянул Карнер. — Но и у него должна быть мотивация. Кстати, когда возьметесь за такой материал — обзорного типа, — не вздумайте сбрасывать со счетов проблемы инопланетян. Скажем, у них двадцатимиллионная армия — так ведь каждого солдата надо накормить. Если правители пятидесяти разбросанных по космосу звездных систем слетаются на тайный совет, не забывайте о том, что все они говорят на разных языках и у них разное устройство нервной системы. Да и с позиций логики нападение на Землю не слишком обоснованно: кругом уйма планет, зачем завоевывать именно эту?
Парень в роговой оправе робко кивал, продолжая судорожно строчить. Эдди подавил зевок. Ему больше нравилось представлять отрицательных героев абсолютными, законченными злодеями. Так их описывать гораздо легче. И вообще, все это ему страшно наскучило…
Карнер отвечал на вопросы еще полчаса. Не надо, убеждал он студентов, изображать Венеру как «опутанную джунглями влажную зеленую преисподнюю». И никогда, никогда в жизни не пишите, что Луна «рябая», «испещренная оспинами» или «покрытая шрамами от вековых метеоритных бомбардировок»…
— Все это уже сказано, — объяснял он. — Миллионы раз. Выкиньте из головы все эти клише. Хватит уже называть красное пятно Юпитера «злобным багровым глазом», и кольца Сатурна вовсе не обязательно сравнивать с нимбом, и не путайте, наконец, венерианцев с венецианцами…
— Это все типичные ошибки, — подытожил профессор. — А теперь задание: к следующему разу жду от каждого из вас по тысяче слов. Выберите любую планету и опишите ее — только свежо, без упомянутых мной клише. На этом все.
— Ну, как тебе? — спросил Морт в коридоре. — Классный мужик, правда? Я имею в виду — свое дело знает.
— Я не буду ходить на этот курс, — внезапно принял решение Эдди.
— Что? Это почему?
— Знаешь, — сказал Эдди, — я не понимаю, почему нельзя называть пятно Юпитера «злобным багровым глазом». Я так и написал в рассказе месяц назад, и мне понравилось. И этот венецианский тренгенер — я вот думаю, что он все-таки чудище, и намерен описывать его именно так.
Он замолчал, и на его лице отразилась убежденность.
