— Ксиль, если тебе неприятно об этом вспоминать, то не надо, — мягко перебила я его и протянула руку, чтобы стряхнуть снежинки с шелковой путаницы волос. Многие пряди намертво смерзлись — ветер, метель на подъеме и жар его тела…
— Все в порядке, — Максимилиан осторожно отвел мою руку. — Мне просто хочется, чтобы ты поняла, что я чувствую, когда возвращаюсь в этот город. Здесь Акери купил меня — за безопасность Северного клана, который почти полностью влился тогда в Крыло Льда. Я был никем. Приходилось вертеться, из шкуры вылезать, чтоб не сдохнуть и не сойти с ума.
— Зачем же тогда ты привел нас сюда, если так ненавидишь это место? — я не знала, жалеть мне Ксиля или злиться на него.
Что за сложности, что за метания? Вот я в жизни больше не вернусь в Рощу Белых Акаций. Мне неприятно было бы там находиться — и этой причины вполне хватало.
Или… опять манипуляции?
Внезапно мне стало стыдно. Конечно, Ксиль тот еще интриган, но подозревать его постоянно — отдает подлостью.
— Зачем? — переспросил задумчиво Максимилиан. И медленно улыбнулся — сначала только глазами, и лишь потом дрогнули губы. — Знаешь, я не могу сказать, что ненавижу Крыло Льда. Мне здесь неуютно… Поначалу. Но это место — замечательное напоминание о том, что из любой ситуации можно выкрутиться, если хорошенько постараться.
Нежные золотисто-зеленые цвета в небе медленно переплавлялись в огнисто-оранжевые и кроваво-алые.
— В замке отца ты был счастлив. А здесь стал собой. Так?
— Пожалуй, — легко согласился Ксиль. И добавил после запинки, словно нехотя: — Я много чего наговорил, но ты не все воспринимай серьезно. Иногда просто хочется, чтобы меня пожалели. Обычно Тай этим занимается, но сейчас он далековато… Ну, хватит мерзнуть, — оборвал он сам себя. — Проходи, — и приглашающим жестом отдернул занавесь.
Я послушно шагнула в проем. «Хочется, чтобы пожалели», конечно… Вот и думай теперь, пытался ли Ксиль таким образом переключить мое внимание, отвлекая от чего-то, или действительно ласки захотел. Психика шакаи-ар схожа с психикой эгоистичного ребенка — так Дэриэлл говорил, кажется…
Внутри оказалось неожиданно тепло и светло. Потолок источал слабое золотистое сияние, а еще на стенах висели чаши с алхимическим огнем. Из-за освещения пористый камень казался зеленоватым.
— Помещения изолируются с помощью магии, — предупредил Максимилиан мой вопрос. — Условия в гостевом доме приближены к человеческим. Купальня общая, в подвальном этаже, комнаты — по обе стороны от лестницы. Шинтар, думаю, уже там, — он указал на ближнюю к лестнице занавеску, заменяющую дверь. — На той же половине поселим остальных аллийцев. Делия — на нашей стороне. Мы втроем, думаю, займем одну комнату? — провокационно улыбнулся он.
— Конечно, — вздохнула я. На самом деле мне хотелось сейчас побыть одной. После рассказа Ксиля очарование города немного поблекло, да еще к тому же навалилась странная усталость. А ведь вроде бы я ничего не делала целый день…
— Сейчас взбодришься, — Максимилиан, проказливо подмигнув, сдернул с меня капюшон и шапку. — Видишь стол в гостиной? Проходи и садись. Я пока организую нам кофе, если в клане Акери еще помнят, что это такое…
Меньше чем через минуту в дом ввалились и остальные — взбудораженная Корделия, Дэриэлл, пытающийся на ходу отчистить свою шубу от снега, и изрядно побледневшие Ирсэ. Видимо, полет и близость пиргитовой жилы не прошли для них даром. Хотя аллийская магия не так страдала от этого металла, как человеческая, но ощущать свою беспомощность Даринэ и Кироту наверняка было неприятно. Максимилиан же перебросился с сопровождающими парой слов и исчез в неизвестном направлении, чтобы вскоре вернуться с небольшой жаровней и медной джезвой.
— Сейчас принесут сыр, ветчину и сладости, — обрадовал он нас. — Плотный ужин будет позже, а сейчас — так, мелочи, чтобы перекусить… — он на мгновение замер, а потом продолжил возиться с жаровней, в которой на углях уже вспыхнуло пламя. — Акери на подходе. Делия, сбегай за Шинтаром — он, видимо, слишком прямо понял слова «ни шагу за порог».
— Если его пугали по дороге так же, как нас — тогда не удивлюсь, — неприязненно откликнулась Даринэ, пристраивая шубу на спинке стула. — Если, разумеется, он не любитель кровавых историй и интимного шепота на ухо.
