Узкая дорога вынырнула к крохотному поселку. Школьное здание под оцинкованной крышей, которое она помнила, оказалось забитым. Значит, рыбакам нечего ловить и они семьями подались в другие места. Сэнди насчитала несколько домишек, продуктовую лавку и старенькую церквушку. Жизнь здесь еще теплилась, окончательно свою битву «прогресс» пока не выиграл.
Джип повернул на проселочную дорогу и остановился у ветхого коттеджа, сколоченного из кипарисовых досок и горбыля.
Так вот каково убежище Тони, подумала девушка, отметив дюралевую бочку, служившую, очевидно, емкостью для воды. Живет на краю болота, без всяких удобств. Надо действительно любить свое дело, чтобы добровольно существовать в подобных условиях.
— Я на минутку, только переоденусь, — сказал Тони. — Если хочешь, можешь зайти.
На этот раз Сэнди воспользовалась предложением. Но уже на пороге она поспешно отвернулась, сообразив, что «спальня», в которой Тони начал без всякого смущения раздеваться, оказалась всего лишь комнатой, совмещавшей в себе и гостиную, и кухню, и рабочий кабинет. Жилье вполне в духе Тернера — отсутствие какого-либо порядка, удобная, но разношерстная мебель. Деревянная стена над письменным столом утыкана гвоздями, на которых наколоты газетные вырезки, собственные карандашные наброски Тони, какие-то фотографии.
Оглядывая комнату дальше, Сэнди заметила сборники кроссвордов и детские книги на шатком кофейном столике. Оставлены, верно, Лизи, подумала она, ведь ее погибший отец был из здешних, вот девчушка и тянется в родные места. Женской руки или вообще свидетельства присутствия в доме женщины Сэнди не обнаружила.
Не тратя зря времени, Тони переоделся в рабочую рубашку и шорты. Тщательно втирая средство для отпугивания насекомых в обнаженные участки кожи, предложил и Сэнди сделать то же самое. От его услуг она поспешно отказалась. Боялась мужских рук, вернее своей реакции на их прикосновение, поэтому торопливо, а значит небрежно, намазалась пахучей мазью сама.
Наблюдая за Сэнди и вспоминая ее упрямый характер, часто приводивший к ссорам, Тони только покачал головой. Ей непременно здорово достанется, кожа будет зудеть. Но что ж, в его аптечке есть надежное средство от укусов…
Забравшись снова в джип, они направились к дому главного помощника Тони, профессионального ловца крабов Джо Брауна. Будучи старым приятелем, Джо знал, что в семейной жизни Тернера не все ладно. На его темном от загара лице сверкнули белые зубы, когда, знакомясь, он услышал позабавившую его формулировку.
— Моя жена, можно сказать, — представляя другу Сэнди, произнес, усмехнувшись, Тони. — Она приехала, чтобы написать статью. Интересуется черепахами… Наши семейные разногласия этому не помешают. Чего у Сэнди не отнимешь, так это объективности.
Улыбка краболова стала еще шире.
— Рад познакомиться с вами, миссис Тернер.
— Ее фамилия Прайс, — поправил его Тони.
Сэнди невольно скривилась. Лучше бы он не сбивал с толку старика Джо. И не заострял бы внимание на ее девичьей фамилии, хватит и того, что во время бракосочетания они чуть не разругались из-за этого.
Джо забросил на заднее сиденье джипа пару лопат и несколько больших белых пластиковых ведер, неуклюже забрался сам.
В дороге он больше молчал, а вот Тони, слава богу, опять пришел в воодушевление и разговорился. Оказывается, мало того что Джо постоянно сопровождает его в патрульные дни, краболов тщательно следит за черепашьими яйцами, хранящимися в специально огороженном металлической сеткой месте.
— В наших ведрах с песком яйца спокойно дозревают вне досягаемости хищников вроде енотов, — объяснил Тони. — Вылупившись, черепашки прорывают своими крошечными ластами выходы на поверхность, и тогда мы с Джо выпускаем их ночью на свободу. Темнота на пляже очень важна, — подчеркнул он. — Инстинкт побуждает черепашек двигаться на луну, вернее на лунную дорожку океана. На пляжах, освещенных электричеством, они путаются, теряют ориентацию и часто погибают под колесами машин и мотоциклов туристов…
Они заехали еще за одним участником своей экспедиции — выпускником университета Джорджии Гарри Тиммоном в обветшалое здание кафетерия «Фрискол Бич», где он уже ждал их.
