Все для фронта? - страница 7

Л. А. Радкевич, назначенный директором завода № 92 в марте 1933 г.

Большие трудности завод испытывал из-за нехватки квалифицированных технологов. Специалисты, переведенные с завода «Красное Сормово», работали с расчетом на индивидуальную подгонку узлов и деталей без соблюдения серийности. Технологическая служба была организована плохо. Ее работники были разбросаны по цехам и подчинялись непосредственно их начальникам. Лишь в августе 1933 г. был организован отдел главного технолога завода. Первоначально он состоял из маршрутной группы, кузнецов по горячей и холодной штамповке, технологической группы, группы нормирования, конструкторских групп по проектированию инструмента и приспособлений и группы технологических планировок.

Как и на других заводах, одной из важнейших проблем являлось снабжение. Зачастую оказывалось, что часть необходимых материалов вообще не была заказана, а другие же заказывались в количествах, в несколько раз превышающих фактическую потребность. Топливо, поступавшее на предприятие с соседнего завода № 2 «Нефтегаз», часто было некачественным, иногда мазут подавался с 40-процентным обводнением и с грязью.[13] Оставляли желать лучшего и другие поставщики. Так, Кулебакский металлургический завод поставил на «Красное Сормово» бракованные ободные кольца в количестве 209 единиц.

Все эти трудности сказывались на выполнении производственной программы. В апреле 1933 г. прошла общезаводская конференция рабочих и ИТР по выполнению заданий партии. На ней сразу было отмечено, что «завод «Новое Сормово» в отличие от ГАЗа и завода № 21 не в состоянии пока выполнять плановые задания». С большими трудностями работал кузнечно-прессовый цех, проект которого во время постройки изменялся семнадцать раз. Негативной оценке подверглась деятельность первого директора Лисянского. Отмечалась также полная нереальность плана, нехватка снабжения. Завод имел дефицит денег в четыре миллиона рублей, из-за чего постоянно задерживалась выплата зарплаты.[14]

На общезаводской конференции заводского комитета «Нового Сормова», проходившей 17 июля того же 33-го года, также отмечались многочисленные негативные моменты в работе предприятия – «вокруг цехов разбросаны импортные детали, плановые задания запутаны, техучеба проходит неудовлетворительно, много прогулов».[15]

Еще одной непреодолимой проблемой была неравномерная загрузка цехов. Например, в машиностроительном цехе в начале месяца «было нечего делать», а в конце – штурмовщина и аврал плюс сверхурочные работы. В цехах зачастую не имелось конкретного плана деятельности и работа велась хаотично. В мае 1935 г. механический цех № 1 заранее получил задание на производство пробок для ретурбентов и имел достаточно времени на подготовку. Однако к моменту получения штамповки цех никакой работы не произвел, начав с опозданием «…работать методами, на ходу выбираемыми мастерами и наладчиками». Даже Горьковский краевой комитет ВКП(б) отметил крупные недостатки в работе завода, а главное, констатировал отсутствие какой-либо борьбы с ними со стороны хозяйственных, партийных и профсоюзных организаций завода.[16]

На качество продукции оказывали влияние самые различные объективные и субъективные факторы: низкая культура труда и элементарная халатность, трудности освоения технологических процессов, некачественное сырье, постоянное применение авральных и штурмовых работ, особенно в конце месяца, квартала, года и т. д.

12 марта 1932 г. на заводе был создан отдел технического контроля (ОТК). Его функции состояли в контроле качества металла, поставляемого на завод, межцеховой приемке, контроле качества выпускаемых изделий и учете брака. Отдел подчинялся лично директору завода. Входившая в него общезаводская комиссия по браку должна была «осуществлять сплошной контроль в цехах».

Довольно сложно оценить, каков же в действительности был средний уровень брака на «Новом Сормове». Согласно официальному отчету, за десять месяцев 1933 г. он составил 2,8 % от вала. Однако эти данные, мягко говоря, сомнительны.