– Привет! – воскликнула Джун. – Какие-то проблемы?
Он поднялся и улыбнулся ей. Светло-карие глаза прищурились, как у Клинта Иствуда.
– С этой лодкой никогда не бывает проблем.
Снаружи плавучий дом Генри казался обычным, хотя и большим, моторным катером. Но спустившись вниз, вы попадали в уютный дом с двумя спальнями, гостиной, камбузом и ванной комнатой. Стены и поверхности были украшены найденными Генри артефактами и предметами из его художественной коллекции. И фотографией Ванессы Галл, его то приходящей, то уходящей подруги.
Красивая в стиле готического рока, Ванесса была самым неприветливым человеком на земле. Вероятно, поэтому Генри она и нравилась. Ванесса не сюсюкала. А Генри не любил звонить по телефону. Они были периодически расстающейся и воссоединяющейся парой с тех пор, как Джун начала работать в магазине. Давно. Несколько лет назад, навещая Генри во время праздников, Джун привела с собой на катер Чарли поздороваться с Генри.
– Чем-то ты меня тревожишь, – заявила Ванесса и ушла, печатая шаг в своем блестящем платье и мужских ботинках «Фрай».
Как и Генри, Ванесса была на десять лет старше Джун, и в присутствии готической красоты та чувствовала себя неуклюжим ребенком. Джун порадовалась, что сейчас ее нет.
– Я пришла официально принять твое предложение, – сообщила нерешительно она.
Вчера, перед выездом из Портленда, она позвонила Генри и собралась уже запеть свою грустную песню, но он прервал ее.
– Я уже знаю. Можешь приступить к работе в следующие выходные, если получится. Менеджером, зарплата та же.
– Я пока не решила… смогу ли снова жить в Бутбей-Харборе.
– Ты давно уехала, Джун, – возразил Генри. – Можешь не обращать на все это внимание. Работа – твоя, если хочешь. Но сообщи мне о своих планах в эти выходные – следующий уик-энд приходится на День труда, и мне нужен кто-нибудь в магазине, чтобы справиться с наплывом покупателей. Не заставляй меня нанимать Ванессу.
Она засмеялась. Однажды Ванесса заменяла ее в магазине и отпугнула трех покупательниц, которые горько жаловались потом Джун и Генри. С тех пор на работу Ванессы в магазине наложили запрет.
– Отлично, – улыбнулся в ответ Генри. – Давай ты побудешь пока со своей тетей, а приступишь в пятницу перед уик-эндом Дня труда. Большую часть дней будешь одна, Бин как продавец будет помогать тебе в выходные и праздники. Жить вы с Чарли будете в гостинице, да?
Про объявление Лолли она рассказала Генри, когда забирала Чарли в пятницу после ужина. То, как Генри обнял ее, прижал к себе, заставило Джун на пятнадцать дивных секунд забыть обо всем на свете.
– Пока да, а там посмотрим.
– Что ж, вы оба всегда здесь желанные гости, если там станет слишком людно.
«Боже, я люблю Генри Букса! Он как подарок, мудрый старший брат, которого у меня не было».
Она всегда много о нем думала: о том, как собирались морщинки в уголках его светло-карих глаз, когда он улыбается – совсем, как у Клинта Иствуда. О густых темных волосах с вихром над левой бровью. О том, какой он высокий, стройный и сильный. Истинный житель штата Мэн, моряк, напоминающий ковбоя, прочно укоренившегося на земле.
Когда они работали вместе, Генри обращался с ней, как с напуганной девчонкой, как с ребенком, попавшим в трудную ситуацию, а не как с женщиной, и Джун перестала думать о нем как о возможном романтическом увлечении. В любом случае она была на приличных сроках беременности, а потом ухаживала за младенцем, а Генри уходил в море или страдал от Ванессы. Эта женщина напоминала Анджелину Джоли времен ее замужества за Билли Бобом Торнтоном: длинные темные волосы, подведенные черным веки и агрессивная сексуальность. Джун Нэш в одежде, заляпанной отрыгнутой малышом пищей, и в матерчатых туфлях вряд ли могла составить ей конкуренцию.
– Еще раз спасибо, что присмотрел вчера за Чарли, – возразила Джун. – Он без ума от твоего катера и очень доволен, что ты взял его на охоту за моллюсками.
– Он прекрасный ребенок, – кивнул Генри, и Джун поняла, что он говорит искренне.
Сердце ее наполнилось гордостью, она позволила себе подумать: «Хоть что-то я сделала хорошо».
