Долгое время я стоял перед иллюминатором, погруженный, запутавшийся в двояких мыслях. С дрожью я вдруг ощутил, как Ауль коснулась моего плеча. Я посмотрел на нее, но ее лицо расплывалось у меня перед глазами. Мы отошли в сторону, сели на лежанку. Вальди прибежал назад, обнюхал все в центре управления, зарычал на роботов. Они не обращали на таксу никакого внимания, несмотря на то, что она даже прыгала на них. Наконец, мы услышали, как он завизжал; один из роботов наступил ей на лапу.
Ауль принесла Вальди обратно и погладила его. Спустя некоторое время она неожиданно сказала: «Я догадываюсь, о чем ты думаешь, несмотря на то, что они мне чужды. Во мне не сохранились воспоминания о Земле, потому что мне не было и двух лет, когда я вынуждена были покинуть ее. Я подразумевая под планетой только физическую величину… Кто-то сказал мне, что Земля прекрасна, что ее даже называли центром мира. Это правда, что ее нельзя забыть?»
Что за вопрос? Существовала ли еще Земля? Со слов Ауль, мы находились совсем рядом с ней, но даже Солнце с такого расстояния стало звездой среди звезд. Земля и Луна — невидимые глазу пылинки. Как этому Ме, незримому полубогу, пришло в голову забросить меня сюда? Что он замышлял относительно меня? Невообразимая мысль, возможно больше не увидеть неба над головой. Словно далекое эхо, ее вопрос донесся до меня. Я задумчиво произнес: «Невозможно забыть свою Родину».
— Значит ты всегда будешь скучать по ней?
— Да.
— Возможно это всего лишь привычка… Когда-нибудь приживешься здесь и узнаешь много нового …
— Нет, — прервал я ее, — я не могу оставаться здесь вечно.
За этим последовал глубокий вздох. «Жаль, что ты так думаешь. Я очень хотела бы знать, что тебя так держит на Земле. Было бы прекрасно, если бы я однажды смогла ступить на вашу планету. Я хотела бы однажды взглянуть на земную жизнь».
Тому, кто хочет жить там, потребуется въездная виза, подумал я. «Ауль, не могла бы ты объяснить яснее? Ты была на Земле до двухлетнего возраста. Возможно, они доставили тебя сюда как меня. Но кто рассказывал тебе о Земле? Это были роботы?»
Мое предположение вызвало у нее улыбку. «Маленькие не способны отличить прекрасное от противного — это было бы…» Она замолчала. Ее лицо стало вдруг серьезным.
— Это было бы — что, Ауль?
— Есть возможность изменить уровень их развития и разума — но это абсурдно… То, что я знаю о Земле, рассказал мне тот, с кем ты очень скоро познакомишься. Он знает Землю как ты, потому что он провел на ней больше пятидесяти лет. Сейчас она продолжает жить в его воспоминаниях…
— Кто же этот Кто-то? — удивленно спросил я.
— Мой отец, — сказала она. — Мы вместе прибыли сюда. За это время он нашел свою новую родину и приспособился. Я думаю, что он вполне счастлив здесь. Его Земля — шестой спутник Юпитера. Через десять витков он будет нас ждать, сгорает от желания поприветствовать тебя.
Странный, запутанный мир, бесконечная цепочка зависимостей, которые мы преследуем, пока тяжесть решения задачи не становится непосильной и случай не встает на место причинной связи. Ведь насколько глубоко бы мы не хотели проникнуть в загадки природы, каждая разрешенная загадка, каждое новое знание сразу же ставит новые вопросы.
— Мне было два года, когда мы покинули наш дом, — начала рассказывать Ауль. — Отец, пожалуй, сотни раз описывал наш побег. Персы вторглись в нашу страну, хотели захватить Вавилон. К это времени мы покинули город, были в гостях у друга моего отца. Там отец узнал о захвате города. Он хотел вернуться назад, был убежден в том, что город неприступен. Мы все же не смогли попасть внутрь, солдаты Кира были повсюду. Они преследовали нас, отец вынужден был бросить повозку, его рабы перебежали к персам, батрачки оказались в их власти. Под конец у отца осталась только я. Он нес меня на руках, бежал в Халдаки, шел через пустыню, пока наша провизия не закончилась. Однажды вечером отец молился к древним богам, Мардуку, Нергалу и Самасу, богу Солнца. Что случилось потом, подействовало на отца, должно быть, как чудо, потому что Самас действительно спустился с неба…
