— Да с какого перепугу ему карабкаться на этот вонючий старый чердак?!
— Чтобы убить меня.
— Убить тебя?! — рассмеялась Рейчел. — Он даже тебя не знает! За что ж ему тебя убивать?
— Это вопрос на миллион долларов, не так ли? — Я поцеловал ее в лоб.
— Так ты взаправду? — вытаращилась она на меня. — Д’Оги — милашка. По-моему, он просто чудной парнишка — тридцать три несчастья.
— А помнишь нож, что я нашел в ту первую ночь?
— Ага. Ты мне о нем сначала не говорил, помнишь? Я нашла его в комоде.
— Ну а вчера у него был еще один нож, в перевязи.
— И что?
— Этот нож был так же остер, как и первый.
— Кевин, ты чокнутый! — Рейчел тряхнула головой.
— Почему это?
— Всякий раз, когда мы наталкиваемся на парнишку, он беспомощный валяется навзничь на песке. Один раз его до полусмерти искусали огненные муравьи, в другой он чуть не сгорел живьем в свиной яме. Не говоря уж о том, что ковылял на сломанной ноге и со сломанной рукой… Ты правда думаешь, что он пытается тебя убить?
— Я не говорил, что он преуспевает в этом деле.
— Иди спать.
Присев на кушетку, я подождал, пока Рейчел погрузится в глубокий сон, на что не потребовалось много времени благодаря пилюле снотворного, которую я дал ей несколькими часами раньше. После этого надел беговые туфли и шорты, выскользнул из комнаты и трусцой пробежал милю до церквушки на Восьмой улице. Там помешкал некоторое время, дожидаясь ощущения эйфории, но ничего не произошло. Тогда я обежал вокруг здания, поглядывая на окна в поиске любых следов охраны или пленников, но тоже ничего не высмотрел.
Может, благостное ощущение исходило все-таки не от церкви? На случай, если его источник находился дальше к северу, я пробежал еще четверть мили вверх по A1A, но, так ничего и не почувствовав, махнул рукой, свернул обратно по Восьмой улице и остановился в двух кварталах к западу от церкви.
По-прежнему никакого странного чувства.
Исходя из предположения, что силу можно уловить как минимум в миле от источника, я решил по пути обратно в пансионат охватить как можно более обширную территорию. Избранный мною маршрут пролег рядом с больницей на Центральной улице.
Где я наконец и ощутил то самое чувство.
Не знаю, как одно и то же ощущение может возникнуть один раз у церкви, а другой — у больницы, но теперь я точно понимал, что его испускала именно больница. Пожалев, что со мною нет машины, чтобы добраться туда побыстрее, я рванул по улице чистым спринтом. Но когда обогнул последний угол, то понял, что опоздал.
Ощущение стремительно шло на убыль.
Я остановился.
Через минуту его не стало.
Тогда я побежал обратно в пансионат, озадаченный, как никогда. Добравшись до номера, включил свой ноутбук и впечатал в поисковик имя, торопясь сделать это, пока Рейчел спит: через полчаса будильник должен был подать нам сигнал приступать к кухонным обязанностям. Щелкнув по одной из найденных публикаций, я начал чтение. Эта статья привела меня к другой, и я перечитал еще полдюжины материалов, прежде чем прозвонил будильник. Как только это произошло, я отключил компьютер и захлопнул крышку.
Нажав на кнопку будильника, Рейчел ощупала пустую постель на том месте, где должен был находиться я, после чего села и поглядела на дверь ванной, а потом обвела взглядом комнату, пока не увидела меня.
— Ты все еще тревожишься из-за Д’Оги? — поинтересовалась она.
— Я все еще думаю, что он хочет меня прикончить, но я не поэтому не лег. Я думал о Либби Вэйл и о том, как ей хотелось приехать сюда, чтобы узнать о своих корнях.
— Ты правда думаешь, что она жива и ее держат здесь в плену?
— Полагаю, это возможно.
— Ладно, пусть так. А что именно тебя озадачило?
— Вдоль побережья Северной и Южной Каролины, Джорджии и Флориды наберется добрая сотня городов и поселков, верно?
— Пожалуй.
— Но Либби хотела приехать в Сент-Олбанс, чтобы изучить свою связь с пиратом Джеком Хоули.
— Ну и?..
— Ну и почему Сент-Олбанс? Почему не Фернандина-Бич, Сент-Огастин или любой другой из сотни городов и поселков?
Поразмыслив об этом с минуту, Рейчел нахмурилась:
— Кевин, ты несешь пургу. Спорим, что ты все это время смотрел порнуху.
