Я бросаюсь вдогонку.
– Мсье!.. Подождите…
– Что еще?
Поравнявшись с ним, я перехожу на шаг.
– Можно я немного пройдусь с вами?
– Зачем?
– Нам с вами по пути.
Он смотрит на меня с насмешкой.
– Откуда ты знаешь, куда я иду?
– Вы возвращаетесь домой, на проспект Нарко Третьего. Я увлекаюсь физикой и сразу вас узнал. Вы – профессор Пиктон.
Его лицо сразу становится непроницаемым.
– Ерунда, – возражает старик. – Ты обознался.
И он поднимается по лестнице, ведущей к дороге. Я стою в полной растерянности. Нельзя, чтобы наши отношения вот так закончились. Но какой повод остался у меня в запасе? Я могу доказать, что не ошибся, но глупо на этом настаивать, если профессор хочет сохранить инкогнито.
А потом я вдруг вспоминаю, почему он пришел на пляж в полдень: один из его коллег назначил ему встречу. Какой-то ученый, с которым они вместе задумали разрушить Аннигиляционный экран. Но на самом деле это была хитрость Оливье Нокса, чтобы столкнуть меня с Пиктоном. А теперь, раз профессор не умер, он напрасно будет ждать сообщника.
Это мой шанс. Единственный шанс наладить с ним отношения – это заставить его поверить, что мне тоже подстроили ловушку.
Выйдя на дорогу, старик оборачивается и смотрит, не иду ли я за ним. Я сразу же направляюсь к воздушному змею, поднимаю его, складываю и поглядываю по сторонам, будто жду кого-то.
– Привет, Томас!
Я вздрагиваю и оборачиваюсь. Это Давид, рыбак. Он стоит на понтонном мосту, собираясь выйти в море. Первое мое желание – подойти к нему. Но я вовремя спохватываюсь. В прошлый раз, помогая ему сняться с якоря, я незаметно привязал к его катеру леер от воздушного змея, чтобы он утащил в открытое море труп Пиктона, привязанный на другом конце…
Опомнившись, я стараюсь выбросить из головы нахлынувшие образы прошлого и одолевавшие меня тогда страхи. Во что бы то ни стало я должен остаться в создавшихся обстоятельствах, иначе мне никогда не удастся контролировать резервное будущее, которое я только что создал. Так что Давида – в сторону. С другой стороны, он первый свидетель новой ситуации, в которую я вовлек Пиктона. Присутствие рыбака наверняка поможет ее зафиксировать. Я отвечаю:
– Привет, Давид! Ну и работка у тебя – выходить в такой шторм!
– А куда денешься? Постой, да на тебе лица нет! Ты не заболел?
Я чувствую, как по телу пробегает радостная дрожь. Он только что сохранил эту реальность. Реальность схватывается вокруг меня, словно цемент.
– Нет-нет, это пустяки. Удачной рыбалки!
Я бросаю воздушного змея и бегу к Пиктону, который сидит на скамейке, погрузившись в свой мобильный телефон. Он поднимает глаза и настороженно смотрит на меня.
– Ну, чего тебе опять?
– Вы кого-то ждете, мсье?
– Нет.
Такой ответ застает меня врасплох. Если я присоединюсь к нему, сказав, что тоже никого не жду, это никак не поможет нам сблизиться. Я и впрямь был слишком наивен, полагая, что он станет откровенничать с незнакомым человеком. Ладно, зайдем с другой стороны:
– Простите, я себя неважно чувствую.
– Я же сказал – иди домой.
– Но я не помню, где мой дом.
Гениальная идея. От удара воздушного змея я потерял память. Я сажусь рядом с ним, и он не возражает. Погрузившись в телефон, он время от времени украдкой поглядывает на меня.
– Как тебя зовут?
– Не помню.
– Томас, – сообщает он мне с любезным видом.
Я замираю. Но всё-таки мне удается произнести с непринужденным видом:
– Вы меня знаете?
– Я не глухой. Рыбак только что назвал тебя Томасом, и ты отозвался. Так что не трудись изображать амнезию.
Я делаю вид, что потрясен его обвинением, а пока лихорадочно соображаю, как мне выкрутиться.
– На что ты рассчитываешь, парень? Что я приведу тебя к себе домой и ты меня обчистишь? Проваливай отсюда, если не хочешь иметь дело с полицией.
Я тяжело вздыхаю. Да, нелегко мне будет восстановить с ним дружеские отношения после такого поворота. Честное слово, убить его, а потом завязать знакомство с покойником было гораздо легче.
– Мсье… Вы должны мне поверить.
– И ты мне, когда я говорю, что тебе надо убраться отсюда как можно быстрее.
Это ужасно! Пройти через столько ссор и примирений с плюшевым медведем и столкнуться с такой враждебностью со стороны Пиктона-человека. Я рискую разрушить эту пока еще хрупкую реальность, но мне нужно доказать ему, что мы были на одной стороне. Стоило быть с ним искренним с самого начала. С его многочисленными исследованиями о пространствевремени он способен поверить, что я явился из альтернативного будущего. Зря я его недооценил. И кстати, я – живая демонстрация правильности его теорий. Это должно ему льстить.
