Секунда. Вторая. Секунды тащились медленно, с гулом крови в ушах, с щелчками секундной стрелки в напольных часах…
Наконец — не отрывая взгляда от Наследника — Русский Император подвинул себе стул и сел. По этикету — стул Императору должен был подвинуть кто-то из придворных — но британский наследник остановил генерала Ричардса, стоящего ближе всего к нему взглядом и сам занял место. Вслед за главами делегаций, облегченно выдохнув, стали рассаживаться и остальные…
— Благодарю… — Кайзер опустился на свой стул, последним неуклюже, как всегда сел Марвиц
— Господа! — Кайзер произнес вступительную речь три раза, дважды перед зеркалом, третий раз — перед Браушенбахом и министром двора фон Путвицем, еще одним членом его команды — я собрал вас здесь…
Кайзер закашлялся от внезапной рези в горле
— … собрал вас здесь для того, чтобы спасти существующий много десятилетий мир и не дать вашим странам скатиться в пропасть смертоубийственной бойни. Как неоднократно говаривал Его Величество, Император Всероссийский Николай Второй Романов — нет таких конфликтов, которые нельзя было бы решить на столом переговоров и которые требовали бы кровопролития. Именно он призывал все великие державы к разуму, и мне сегодня не остается ничего, кроме как повторить его слова. Я призываю вас к разуму, к благоразумию!
— Я требую правосудия! — громко и звонко заявил наследник Британского престола.
— Ты хочешь правосудия? Будь уверен — его получишь больше, чем желаешь… — процитировал Шекспира Император Николай — то, что с вами произошло нельзя назвать правосудием, это всего лишь крохотная толика того, что должны претерпеть Британия и ее злонамеренная элита во искупление совершенных мерзостей и злодеяний!
— Господа, вы желаете не правосудия, вы желаете возмездия! — одернул обоих Кайзер — это приемлемо в отношениях между людьми, но неприемлемо в отношениях между государствами.
— Я требую правосудия в отношении убийц моего отца! — упрямо сказал британский Наследник
— А я требую правосудия в отношении убийц моего отца и моего деда! — весомо заявил Император Всероссийский — я требую правосудия в отношении убийц моих пращуров, императора Александра Второго Освободителя и императора Павла! Я требую правосудия от имени жителей Бейрута, сгинувших в пламени религиозной войны! Я требую правосудия от имени жителей Тегерана, чей мир был утоплен в крови религиозными фанатиками! Я требую правосудия от имени президента САСШ Моргана, злодейски убитого на стадионе вместе с десятком тысяч своих граждан! Эти люди вопиют о правосудии, милорд! Боюсь, и меня не устроит никакое другое правосудие, кроме русского флага над Тауэром! Вы прекрасно знали, на что шли, так примите же свою судьбу!
— Мы будем сражаться до конца! — заявил генерал Глостер, оставшийся в живых постоянный заместитель министра обороны Британии и один из командиров секторов частей территориальной обороны.
— Прекрасно — подытожил русский император — именно этого я и хочу. Нет чести в том, чтобы победить врага, который не желает сражаться. Если вы желаете сражаться — что ж, извольте. Но хочу вас предупредить — десантное соединение с четырьмя авианосцами в его составе уже подходит к Британским островам и нет силы, чтобы его остановить. У вас есть один час на размышления и единственный способ спасти то, что осталось от вашей страны — капитуляция. Если вы сдадитесь и сложите оружие — клянусь, что Великобритании будет оставлен ее остров и ни один русский солдат или моряк не ступит на его землю как завоеватель. Мы так же не будем требовать для себя ни репараций ни выдачи военных преступников — живите и помните! Если же вы решите продолжать драться — дело ваше! Но тогда мы не остановимся, пока Андреевский флаг не взовьется над Букингемским дворцом, а Великобритании больше не станет!
Кайзер постучал по столу алмазом своего перстня, подаренного ему промышленниками Германской западной Африки. Алмаз был крупным.
— Боюсь, господа, что Священная Римская Империя не может допустить дальнейшего кровопролития… — сказал он — мир является сам по себе ценностью, за которую стоит сражаться. Священная Римская Империя не имеет никаких территориальных претензий ни к одной из сторон конфликта. Священная Римская Империя не желает так же вмешиваться в конфликт, в котором уже и так сделано более чем достаточно для уничтожения человеческой цивилизации как таковой. Но ситуация такова, что я вынужден объявить: Священная Римская Империя в течение следующих двадцати четырех часов вступит в войну против той из сторон, которая откажется от заключения договора о мире. Здесь, сейчас, за этим столом. Применяется ядерное оружие, число жертв исчисляется уже миллионами! Достаточно, господа! Германский воин — не желает на это смотреть…
